АНДРЕ НОРТОН
Хроники Рендела: Смерть или престол

— Ваше Величество!
Иса узнала этот голос, хотя он донесся из за длинного гобелена, который придавал уюта и цвета самой любимой комнате ее апартаментов. То, что этот вестник счел возможным прийти в дневное время, хотя и потайным ходом, значило очень много. Королева быстро обвела взглядом комнату, потом встала, заперла входную дверь на засов и вернулась к своему креслу.
Хотя королева давно отпустила фрейлин и камеристок, она хотела обезопасить себя от появления посторонних. Необходимость полагаться на людей вроде той особы, что сейчас явилась в ее покои, была источником постоянного беспокойства. Однако та, которую назвали королевой шпионов, всегда действовала скрытно и осторожно.
Наконец Иса позвала:
— Мэрфи!
Потайная дверь открылась бесшумно. Через прорезь в настенном гобелене, которую удачно маскировал сложный узор, вышла, прихрамывая, худая сутулая особа в заплатанных одеждах, слишком просторных для тела, которое они скрывали.
Пришедшая подняла немытую руку и убрала с лица клок нечесаных волос, цветом напоминавших придорожную пыль. При этом открылось осунувшееся лицо, украшенное темным синяком.
Определить возраст этой женщины казалось невозможным. Никто и не подумал бы, что видит перед собой не очередную городскую нищенку, даже более истощенную, чем большинство ей подобных, а опытную и ловкую шпионку. Однако оказавшись в комнате, Мэрфи неожиданно ухмыльнулась Исе, словно наслаждаясь впечатлением, произведенным на королеву. Иса видела эту свою служанку во множестве обличий, и всякий раз изумлялась тому, как умело преображается королева шпионов.
Иса жестом пригласила осведомительницу сесть на один из табуретов, обитых гобеленовой тканью. Марфи направилась к нему. Она немного прихрамывала, но шла уверенно, сбросив с себя обличье жалкой нищенки. Уселась она с таким видом, словно имела на это все права, и тут же сняла один башмак и вытряхнула из него камешек. Иса поняла, что камешек помогал Марфи не забывать о том, что в данной роли ей полагается хромать.
Королева чуть подалась вперед, не обращая внимания на запах немытого тела, исходивший от женщины.
— Что ты узнала?
— Лорд Харуз вернулся с охоты.
— И каковы его успехи?
— Ему не посчастливилось. Но, возможно, он предвидел отсутствие добычи. Трое доезжачих, что сопровождали его, даже не взяли с собой на охоту вьючную лошадь. И тем не менее на обратном пути он не выглядел разочарованным: скорее можно было подумать, что он не зря потратил время.
Харуз ездил в сторону Трясины и вернулся явно довольный? Ису это известие отнюдь не успокоило. С кем он встречался? Что он узнал? Она быстро заговорила.
— Марфи, есть одна особа… — Она забарабанила пальцами по подлокотнику кресла, вспоминая нужное имя. — Да, точно. Леди Маркла из Валваджера имеет право занять место в нашей свите. Ходят слухи, что ее поведение несколько несдержанно, но красота компенсирует даже самые серьезные недостатки. Она так хороша, что могла бы заинтересовать его высочество. Но Маркла при этом — дальняя родня Харуза. Он уже несколько лет ее не видел, но должен обрадоваться возможности возобновить родственные связи. А Маркла, если у нее есть голова, может сообразить, что нет смысла забираться в постель к Флориану, зная, что через несколько дней ее может сменить другое смазливое личико… и предпочесть лорда Харуза, сочтя его более удачным приобретением.
Марфи слушала королеву бесстрастно, ничем не выдавая свои мысли. Когда королева замолчала, кивнула.
— Понимаю.
Иса впервые позволила себе улыбнуться.
— Дитя, ты наверняка обрадуешься возможности снять эти вонючие лохмотья и появиться перед светом в таком виде, на какой имеешь право.
Марфи пожала плечами.
— Вашему величеству известно, что мои скромные способности всегда к ее услугам. Только постарайтесь побольше рассказать мне об этой Маркле. Вы говорите, она из Валваджера. Насколько я понимаю, она еще ни разу не бывала при дворе…
Иса снова улыбнулась.
— Ее два раза предлагали включить в нашу свиту, но рассказы о ней указывали на то, что ей доверять нельзя. Поскольку она живет далеко на востоке, большинство аристократов с ней не знакомы, — там почти нет поместий, и живут в тех краях в основном люди, которые при дворе не появляются. — Подняв руку, королева начала загибать пальцы, словно желая подчеркнуть важность каждого факта. — Волосы у нее черные. Слева в уголке губ — маленькая темная родинка; говорят, она скорее усиливает привлекательность этой дамы, нежели уменьшает. Она отлично танцует и ценит хорошо сложенных мужчин. Ее любимые цвета — фиолетовый, темно розовый, золотой и цвет ландышей. Их она очень любит и вплетает в волосы при каждой возможности. А еще она пользуется духами на основе этих цветов.
Каждый факт Мэрфи выслушивала, кивая головой.
— Все это очень неплохо, но лучше было бы иметь портрет, — прямо заявила она.
Улыбка Исы стала шире.
— Именно благодаря ему я и смогла описать ее тебе так подробно. Подойди вон к тому столу и открой верхний ящичек. Там ты найдешь миниатюру с портретом этой дамы, который был написан всего два месяца назад.
Мэрфи сразу же направилась к столу и, достав маленький портрет в красивой оправе, внимательно его рассмотрела.
— Неплохо, — сказала она наконец. — Ваш художник — человек умный и опытный.
— А ты достаточно похожа на нее, чтобы сыграть ее роль для тех, кто сможет полагаться только на это изображение. Ты покинешь город в течение ближайшего часа, — добавила королева. — Ты знакома с нашим летним дворцом в Брэе. В последние годы двор туда не выезжал, поскольку у его величества были другие планы. Отправляйся туда. Ты найдешь живущую там женщину, Тезию. Она из моего рода. Скажешь ей вот что: «День наступает, будем радоваться». Это строчка из песни, что была популярна в прошлом году. В ответ она произнесет следующую строчку. После этого она предоставит тебе все, что понадобится. Дворец расположен недалеко от той дороги, по которой Маркла должна приехать из Валваджера. Тебе предоставят горничную, наряды и соответствующее сопровождение. При дворе будут знать о твоем скором приезде. Когда ты снова окажешься здесь, ход игры будешь определять сама. Харуз — не бабник, но он не женат и всегда выполняет обязательства по отношению к родственникам, даже самым дальним. Я предоставлю тебе действовать по обстоятельствам, дитя мое. Необходимо выяснить, какое отношение лорд имеет к Трясине. Это чрезвычайно важно.
— Да, ваше величество.
Молодая женщина встала и сделала глубокий придворный реверанс, который совершенно не вязался с ее нынешним обликом. Не прощаясь, она проскользнула сквозь прорезь в гобелене и исчезла.
Иса тоже встала и направилась к двери, чтобы открыть задвижку. «Время, время!» — думала она. Порой время было ее союзником, но теперь вполне могло превратиться во врага. Конечно, Борф пока жив, но лишь благодаря тому, что он черпает силу Колец, которую она ему посылает. А королева, отдавая эту силу, ощущала все большее изнеможение. При Флориане были ее глаза и уши, так что она прекрасно знала, что в последнее время он стал менее падким на женское общество. В его покоях по прежнему собирались веселые компании, но теперь гости стали другими. В основном это были всякого рода игроки, и вино текло даже обильнее, чем прежде. Большинство приятелей Флориана были младшими сыновьями лордов, и некоторые из них представляли Дома, не проявлявшие дружеских чувств к супруге Борфа. Иса старалась по возможности следить за их действиями и намекнула Ройансу на то, что там могут назревать неприятности.
Ройанс, как и королева, хотел избежать борьбы за власть после смерти короля, и он прекрасно знал, что собой представляет Флориан. Поскольку он видел, как Великие Кольца не дались в руки принцу, Иса могла рассчитывать на то, что Ройанс поддержит любые планы, способные обеспечить мир. И она твердо решила на него полагаться.

***

Солнце светило ярко, и его свет заливал шершавые уступы скал, куда предстояло отправиться разведке Морских Бродяг. Кроме Оберна, в отряд вошли еще трое: Дордан, Касер и Касаи. Все они были облачены в кольчуги и основательно вооружены. Оберн не смотрел на своих спутников. Он сосредоточился на том опасном пути через горный перевал, что ждал их впереди; Оберн сам выбрал это направление для разведки и предложил отцу.
Когда они отправлялись в путь, Снолли не стал давать сыну никаких советов, и это придало Оберну сил. Молчание главного вождя показывало, что он рассчитывает на осмотрительность и решимость Оберна.
Снолли просто произнес слова традиционного прощания Морских Бродяг:
— Иди, и пусть ветер и течения всегда будут попутными для тебя.
Выйдя из крепости, Оберн повернулся назад и приветственно взмахнул мечом. А потом уверенно зашагал в сторону скал. Когда было окончательно принято решение провести здесь разведку, Оберн сам изучил скалы через волшебное стекло отца и выбрал перевал, который казался менее опасным и трудным, чем другие.
Отряд быстро дошел до неосвоенной территории. Четверым Морским Бродягам предстояло сначала спуститься, а потом снова начать подъем. Вскоре они уже достигли провала, в котором исчезала Пограничная река. Чуть дальше вода вновь выходила на поверхность, извергаясь в море водопадом, который они видели на самом краю Трясины. Полупрозрачные полосы тумана окутывай камни, но не достигали вершин скал. Не колеблясь, отряд миновал каменную перемычку над исчезнувшей рекой. Теперь они уже находились на территории Трясины и двигались параллельно реке, но пока еще не видели местности, лежавшей дальше.
— Без барабана, — напомнил Дордан.
Касаи, барабан которого висел на перекинутой через плечо петле, остановился. Глядя в сторону скрытой туманом и зарослями Трясины, он сделал несколько глубоких вдохов, а потом принюхался. Казалось, что таким образом он надеется узнать что то важное.
Оберн почувствовал беспокойство Барабанщика Духов.
— Возможно, туман послужит нам прикрытием. Мы можем воспользоваться им, пока его не развеял ветер.
— Вон там…
Это прозвучало почти как вопрос. Лучник Касер повернулся и посмотрел в сторону реки, падавшей под землю.
Оберн покачал головой.
— Лучше посмотреть, что мы могли бы…
Он умолк на полуслове. Тумана внезапно рассеялся, как по волшебству, и Оберн увидел берег реки — и обнаружил, что его отряд тут не единственный.
По одежде шестерых мужчин он понял, что это жители Рендела. Как и у предыдущего виденного ими отряда, лошадей было больше, чем людей. Лишние лошади были привязаны неподалеку. А люди собрались вокруг чего то, расстеленного на земле. Оберн решил, что это — развернутая карта. Все прислушивались к словам мужчины, что то показывавшего на этой карте концом кинжала. Оберн узнал этого человека; правда, когда он видел его в прошлый раз, загадочный незнакомец был окутан клубами тумана. На этот раз он давал указания своим спутникам, и те внимательно его слушали. Как Оберн ни напрягал слух, услышать он ничего не смог; его отряд находился слишком далеко, к тому же шум реки заглушал то, что происходило в лагере ренделцев.
Оберн сделал условный жест — и его отряд повернул в сторону моря. Стоило им сделать несколько шагов, как люди из Рендела уже скрылись из вида. Но и Морских Бродяг невозможно было заметить снизу, Оберн был уверен в том.
— Охотники… ничего хорошего, — произнес он так тихо, что шум воды почти заглушил его голос.
Морские торговцы, служившие им источником информации, твердо заявляли, что Трясина для иноземцев находится под запретом. То же говорили и их собственные наблюдения. Однако было совершенно ясно, что отряд внизу совещается с проводником. И куда они намерены отправиться? Куда, как не в Трясину? Оберн приказал себе не делать поспешных выводов. Он может ошибаться относительно их цели. Ведь люди Рендела находятся на своем берегу реки. Возможно, совсем не Трясина их интересует? До сих пор вроде бы никто не замечал, что появление Морских Бродяг в заброшенной крепости вызвало какой то интерес у их соседей, если такие соседи где то поблизости имелись. И тем не менее — не мог ли замеченный ими отряд тоже выехать на разведку?
Касаи подошел к нему ближе.
— Они не идут на разведку к крепости? — спросил Оберн.
Барабанщик покачал головой.
— По моему, нет. Хотя мы не должны упускать из вида такую возможность.
— Тот, с картой. Мне кажется, именно его мы уже видели. Он ходил в Трясину.
— По моему, он и на этот раз собирается туда пойти. Наверное, ему что то очень понадобилось в тех топях.
Оберн кивнул.
— Похоже на то.
Если человек из королевства Рендел снова собирается углубиться в запретные земли, то следует как можно дольше за ним наблюдать. С большой осторожностью разведчики начали пробираться к северу, время от времени останавливаясь и наблюдая за отрядом, расположившимся ниже и южнее. Туман сплетался в клубы, скрывавшие незнакомцев, — однако Морские Бродяги не упустили тот момент, когда карта оказалась свернутой, и мужчины повернулись в сторону реки и того, что лежало за ней.
Наступило время занять выбранную заранее позицию на перевале. Припав к земле, Морские Бродяги с трудом поползли по острым камням к выступу в скале. Оттуда им хорошо виден был отряд из Рендела.
Командир этого отряда развязал дорожный мешок и что то искал в нем. Поначалу Оберн не понял, что именно извлек из мешка ренделец, но потом рассмотрел, что это диск, висящий на шнурке. Мужчина надел шнурок себе на шею, диск лег ему на грудь. Поблизости от него было воткнуто в землю копье. Мужчина выдернул его и, держа в руке, начал переходить реку невдалеке от каменного моста. Вода поднималась выше его колен, а течение было настолько сильным, что толкало его в сторону далекого водопада. Пользуясь копьем как опорой, ренделец перебрался на дальний берег почти точно напротив того места, где прятались Оберн и его спутники.
Когда мужчина миновал брод и вышел из воды, он прикоснулся к подвеске на своей груди. Казалось, этот жест разом собрал все обрывки тумана, плававшие над рекой. Фигуру незнакомца стремительно окутала дымка, но не настолько плотная, чтобы полностью скрыть его силуэт. Туманный покров был явно плотнее обычного трясинного тумана, и, одевшись им, незнакомец уверенно двинулся вперед.
Лежавшие на скалах молча переглянулись. Как и в прошлый раз, о котором рассказывал Оберн, мужчина из королевства углубился в Трясину. Но где же местные жители, которым следовало его заметить? Пока барабанной дроби не слышалось.
Барабанной дроби действительно не было. Зато высоко в небе раздался пронзительный крик, от которого у всех заложило уши. Этот жуткий вопль был Оберну знаком. Он посмотрел вверх. Над ними стремительно кружились три птицы, подобные тем, с которыми им уже приходилось сражаться. Оберн только успел растерянно подумать, что, похоже, эти твари всегда охотятся по три.
Касер уже наложил стрелу на тетиву. У Дордана был похожий лук чуть меньшего размера, позволявший стрелять с более близкого расстояния. Оберн не раздумывая обнажил меч. Они благоразумно отступили под прикрытие скалистых уступов. Прятаться от отряда ренделцев они больше не пытались. Пусть люди из королевства защищаются без их помощи.
Птицы кружили в небе, и было совершенно ясно, что они собираются атаковать Морских Бродяг, а не людей из Рендела. Внезапно одна из птиц камнем упала вниз, прижав к туловищу огромные крылья, каждое из которых по длине было не меньше высокого мужчины. Отвратительный клюв открылся в вызывающем крике.
Крик нарастал, становясь все пронзительнее. Стрела ударила в одну из когтистых лап, но отскочила, не пробив ее. Похоже, что перья и кожа чудовищного хищника служили ему неплохой броней. Оберн внезапно заметил, что птица метит не в лучника, пустившего в нее стрелу, а в него самого. Он сделал шаг назад и чуть пригнулся, выставив перед собой меч. Когда ему показалось, что птица находится достаточно близко, он взмахнул мечом. Огромная голова тянулась вперед, угрожая изогнутым клювом. Удар Оберна пришелся по лапе, готовой вцепиться в него когтями. И, как только что птицу защитило ее оперение, так же и его кольчуга уберегла его плоть от глубоких ран, которые могли нанести ему эти огромные кривые когти.
Если бы только ему удалось поразить клинком голую шею этой твари! Но он не смог нанести хороший удар. Напор атакующей птицы оказался неожиданно мощным, и Оберн пошатнулся. Метнувшись в сторону и снова оглушительно крикнув, чудовищная тварь устроилась на вершине скалы прямо над их убежищем.
Оберну не удалось восстановить равновесие. Казалось, ноги отказываются повиноваться отчаянным приказам его мозга. Край скалы был совсем рядом, и Оберн попытался отклониться всем телом назад. Его подвела россыпь мелких камней. Подошвы скользнули вперед — за край ненадежного уступа. У него было лишь одно мгновенье на то, чтобы сообразить, что происходит, а потом… Тьма и ощущение далекой, но обжигающе острой боли…
И больше ничего.