АНДРЕ НОРТОН
Королева солнца: Покинутый корабль

– Пообещай мне одну вещь, – говорил Рип Дэйну, когда они, спускались в магуре.
– Что именно?
Дэйн вздохнул полной грудью. Приятно снова оказаться в одном граве. Странное, почти всеобъемлющее ощущение благополучия.
– Если ты увидишь любого из этих шутников из Клана Голм, тут же сматываемся. Любого, – повторил Рип.
Дэйн улыбнулся:
– Мы ведь договорились. Они должны знать, что мы копаем под них, следовательно...
– Если мы их встретим, следовательно, они собираются доставить нам неприятности, – закончил Рип.
Дэйн засмеялся. Он уже давно подозревал, что чувства Рипа очень похожи на его собственные: торопливость, нетерпение, странная смесь веселья и страха.
И жажда справедливости.
– Еще один чип, еще одна улика, – пробормотал Дэйн. – Это все, что нам нужно. Пусть он окажется там.
Через несколько секунд, когда сила тяжести начала постепенно увеличиваться, Дэйн ощутил как бы приступ легкой головной боли, словно от какого то неприятного воспоминания, которое никак не выходило на поверхность. Помощник суперкарго озадаченно посмотрел на товарища, который, откинувшись на сиденье, дышал по системе высокой гравитации.
Рип поглядел ему прямо в глаза и сказал:
– Мне в голову сейчас пришла отвратительная мысль: вдруг это оказались бы мы?
– Ты хочешь сказать – вместо «Ариадны»?
– Вполне могло случиться, – проговорил Рип, прищурив темные глаза. – Если бы нашли какой нибудь редкий минерал во время экспедиции на Денлит или что нибудь такое, на чем можно получить большую прибыль...
– Мы бы, наверное, перед вылетом дали радиограмму в Управление Торговли с просьбой застраховать груз, – закончил Дэйн его мысль.
– И эти грязные подонки сидели бы в точке прыжка, поджидая нас. А пустая «Королева» сейчас кружила бы по орбите вокруг Микоса с каким нибудь другим именем на борту.
Дэйн сжал кулаки. Как приятно было бы схватить какого нибудь бандюгу за горло и вышвырнуть из шлюза прямо в космос! Такого не должно случиться больше ни с одним кораблем Вольных Торговцев. Они просто обязаны победить. Обязаны.
Рип вздохнул.
– Победим, как думаешь? – спросил Дэйн, к которому стало возвращаться хорошее настроение. Злиться при высокой гравитации было неприятно; словно при каждом ударе сердца на тебя наступает большой швер.
– А еще Туе, – сказал Рип. – Сперва я думал, что мы боремся за справедливость. Что любая команда на нашем месте поступила бы точно так же. А потом подумал о Туе и ее... напомни, как это называется?
– Клинти, – подсказал Дэйн.
– Давай вообразим, что все каким то чудом уладилось и нас не упекли на веки вечные в местную тюрьму. И вот мы готовы взлететь. Ты думаешь, она сможет оставить этих людей?
Дэйн покачал головой.
– Не знаю. Я сегодня все время думал об этом, – признался он. – Пока Туе не сбежала, чтобы предупредить Нунку – а я понимаю, почему она так поступила, – я считал, что все просто. Но ей, кажется, действительно необходимо знать, как дела у ее клинти, говорить с Нунку, делиться с ней мыслями.
Мне иногда кажется, что вся ее работа со мной – просто какая то игра. – Молодой человек переменил позу, так как одна нога начала затекать. – Во всяком случае, Ван говорит, что для меня это хорошая практика. Я сам так свыкся с существующим положением дел, что, наверное, вечно останусь помощником.
– Поглядим – увидим, – отозвался Рип. – Ого, почти приехали... У меня такое ощущение, словно кто то положил мне на грудь космический корабль.
Дэйн посмотрел в окошко и увидел, что они достигли поверхности. Магур с жужжанием мчался по шверской территории сквозь купы деревьев с большими раскидистыми кронами к теперь уже хорошо знакомой им обоим остановке.
Шверская манера строить свои поселения не давала возможности осмотреться, не подстерегает ли где нибудь опасность; они не любили, чтобы их жилища располагались на открытом месте, здания неизменно были одноэтажными – что неудивительно для расы, которая не умеет прыгать, – и даже учреждения общего назначения строились более или менее уединенно.
Дэйн заметил, что на поверхности не заметно и дорог. Обычная мера предосторожности со стороны народа, чья культура носила ярко выраженный военный характер? Или быть увиденным во время путешествия считалось таким же большим табу, как и еда при посторонних?
Ответить на эти вопросы некому, подумал Дэйн, осторожно наклоняясь вперед, – меньше всего ему сейчас хотелось надорвать живот, резко нагнувшись к окну, чтобы осмотреть площадь. Кокон магура плавно затормозил и остановился.
Ни у одного из шверов, оказавшихся поблизости, не было клановых знаков Голм.
Дэйн внимательно осмотрелся и только тогда кивнул Рипу.
Аккуратно ступая, друзья вышли из кокона и направились к зданию.
Шверы занимались своими делами, и никто, за исключением парочки маленьких шверов, не обратил на них ни малейшего внимания. Вроде бы.
Дэйн чувствовал, что за ним наблюдают, и объяснил это ощущение тем, что ему известно об обнаружении «отмычки».
Ничто не предвещало опасности, но он все равно продолжал внимательно осматриваться, хотя приходилось вертеть головой и замедлять шаг, чтобы не потерять равновесия.
Они вошли внутрь и прошагали прямо к коммуникационной кабинке; пока Рип караулил, Дэйн проверял, нет ли сообщений.
Их не оказалось.
Теперь тревога вспыхнула во всем теле, усиливая давление большого тяготения. Что то было не так. Рип молчал, но настороженность его взгляда и желваки на скулах показывали, что он тоже это чувствует.
Друзья чуть разошлись в стороны – на случай, если придется защищаться – и начали отступление. За дверью кабинки их никто не поджидал. Почувствовав облегчение, они ускорили шаги и покинули здание. На остановке, метрах в пятидесяти от них, стоял кокон.
Взгляд Дэйна притягивала относительная безопасность кокона, словно это могло ускорить их путь до остановки, однако, он заставил себя поворачивать голову из стороны в сторону, внимательно осматриваясь.
В поле зрения никого не было.., вообще никого.
Дурной знак.
– Быстрее, – выдохнул Дэйн, и это вышло у него как «ыыррр».
Не обращая внимания на боль в суставах, мышцах и легких, он ускорил шаги, и Рип сделал то же самое.
Двадцать пять метров...
Двадцать...
Пятнадцать...
Боковым зрением Дэйн заметил какие то тени, в кровь хлынул адреналин. Слегка пригнувшись, он обернулся.., и его рука коснулась церемониального оружия на поясе у громадного швера.
Пальцы Дэйна свело от боли. Швер – гражданин первого ранга, машинально отметил мозг Дэйна – сверхъестественно тихо шел позади него.
Откуда ни возьмись появились другие шверы, окружая Дэйна с Рипом.
Тот швер, до оружия которого Дэйн нечаянно дотронулся, начал говорить. Голос его раскатывался, словно гром в горной долине.
Рип стоял, молчаливый и настороженный, пока шверы, внезапно повернувшись, не разошлись так же бесшумно, как и возникли.
– Самый конец я понял, – сказал Рип, когда они уселись в кокон. – Что то насчет Наставников?
– Они сообщат Наставникам, – проговорил Дэйн, все еще не в силах прийти в себя. – Все очень мило и вполне законно, – добавил он с горечью. – Флиндик снова победил.., узаконенное убийство.
– Что? – воскликнул Рип, хватая ртом воздух. – Убийство?
– Меня вызвали на дуэль, – объяснил Дэйн.

***

Крэйг Тау наблюдал, как нетерпение Джелико неуклонно возрастает, и наконец капитан решительно положил руки на стол и сказал:
– Я больше не могу ждать. Канддойдцы, может, и работают круглые сутки, а Росс – нет. И мне не хочется беседовать с кем то, кто его замещает в офисе во время отсутствия.
– Может, обратимся к Наставникам? – предложил Ван Райк.
– Чтобы они и забрали, – пробурчал Вилкокс.
Джелико в последний раз взглянул на часы и мягко оттолкнулся от стола, ухватившись за переборку.
– Если Дэйн и Рип не вернутся через полчаса, Вилкокс и Штоц пойдут и отыщут их. Танг Я, оставайся у интеркома.
Коуфорт, ты все еще намерена идти во Вращалку? – Он в первый раз за время совещания посмотрел на Раэль.
– Да, – ответила она. Крэйг, стоявший рядом, почувствовал, как девушка напряглась.., будто готовилась к спору.
Но капитан только кивнул.
– Вике, если ты пойдешь вместе с ней, то, может, вам Удастся сократить время пребывания там. Ты и раньше помогал в лазарете.., просто делай все, о чем она тебя попросит.
– Буду рад помочь, – сказал Джаспер, застенчиво улыбнувшись.
Джелико большим пальцем показал на Яна Ван Райка.
– Я хочу, чтобы ты пошел со мной, Ван. Меня интересует твое суждение о Россе. Чего то тут не хватает, а чего – никак не пойму. И ты тоже, Крэйг, чтобы было мнение врача.
Он как бы случайно снова поднял серые глаза на Раэль, помешкал, будто хотел что то сказать, но вдруг повернулся и исчез.
Некоторое время Раэль стояла на месте, уставившись на дверь. Тау тоже стоял, наблюдая. В коридоре послышался голос капитана, отдающего распоряжения Муре и Али Камилу.
Раэль Коуфорт сложила на груди руки и внезапно поглядела Тау в глаза. Он ничего не сказал, но и не отвел глаз. Раэль не старалась скрывать свои чувства, она понимала: Тау знает, что происходит. Видела она и его сочувствие, и его намерение не допустить ошибку, вмешиваясь не в свое дело.
Коуфорт улыбнулась, слегка пожала плечами и тоже вышла.
Через несколько минут Тау уже вылезал через выпускной шлюз вслед за Ван Райком и капитаном и, отталкиваясь от пола и стенок, плыл по трубе к остановке магура. Не без удивления он смотрел, как крупное тело суперкарго ловко маневрирует в узком коридоре.
Они сели в кокон, и Ван Райк, подняв кустистые белые брови, огляделся. Как и следовало ожидать, все коконы были битком набиты космонавтами самого разнообразного вида, твердо решившими завершить то или иное дело, прежде чем закроются дневные торговые центры, либо норовившими забраться в транспорт, едущий к ночным злачным заведениям обиталища.
К несчастью, это исключало возможность всякого доверительного разговора. Тау хотелось поподробнее узнать у капитана, на что ему следует обратить внимание.., хотя, с другой стороны, непредвзятое впечатление может оказаться наиболее ценным.
Дорога Орошенных Дождем Лилий была пустынна; здесь жили самые высокопоставленные канддойдские чиновники. Тау было интересно полюбоваться тем, как говорили, потрясающим видом, который открывался на обиталище именно отсюда.
Росс оказался на месте. Тау был наслышан о знаменитом розовом саде, однако к тому времени, когда приветствовавший их канддойдец наконец впустил посетителей внутрь жилища наместника, тот уже не занимался изучением своих голографических растений.
Комната, в которую провели гостей, была типичным кабинетом патрульного капитана, какой ему положен по уставу.
Ничто не нарушало его строгости, все стояло на своем месте.
Даже окна были зашторены, что делало атмосферу офиса строгой и деловой. Росс сидел за письменным столом в черной с серебром униформе офицера Патруля; его вытянутое лицо было настороженным.
– Капитан Джелико, – сказал он, когда трое мужчин с «Королевы Солнца» переступили порог. – Я рад видеть вас здесь.., мне не понадобится самому вызывать вас на беседу. – Он посмотрел на бумагу, лежавшую на столе. – Я получил удивительное количество жалоб, касающихся главным образом хулиганства и нарушения границ со стороны вашей команды. Как вы это объясните?
– Именно поэтому мы здесь, – сказал Джелико, передавая Россу распечатки, которые приготовил Танг Я, и катушку с пленкой.
Росс вставил пленку в компьютер, чтобы она автоматически загрузилась, а сам тем временем в молчании изучал бумаги. Подняв глаза, он немного нахмурился, но, помимо этого, его лицо ничего не выражало.
– Каким образом вы получили эту информацию?
– Незаконным путем, – ответил Джелико.
Росс отложил документы. Тау с интересом разглядывал наместника, который пристально смотрел в некую точку пространства, находящуюся где то между его посетителями.
– Я могу приостановить передачи... Собственно, я пошлю шифрованную радиограмму в Штаб... – Росс замолчал.
Ван Райк подал голос:
– Вполне допускаю, что если найденное нами – правда, то даже ваша спецлиния, вероятно, ненадежна.
– И доклад никогда туда не попадет, хотя я и получу подтверждение, – проговорил Росс. В первый раз на его худом лице появилось какое то выражение. – Если дело обстоит именно так, то это может объяснить ряд аномалий, которые косвенно подтверждают ваши сведения... Тогда я сделаю вот что: отправлю пленку со следующей сменой дежурных, и ее можно будет передать не в Штаб, а наместнику.., на Шень Ли. – Он назвал систему на полпути между Микосом и Землей. – Ее пошлют с патрульного корабля. Для безопасности я попрошу их перед отправкой выпрыгнуть из гипера в какой нибудь случайной точке.
– Вероятно, нас видели, когда мы сюда входили, – произнес Ван Райк с непринужденной улыбкой.
Джелико сказал:
– Вы могли бы послать одну радиограмму также и отсюда, просто на всякий случай.
Росс моргнул и согласился:
– Да. Простое распоряжение прекратить передачу списков пропавших и покинутых судов. И информацию в Штаб Управления Торговли относительно застрахованных судов. – Он холодно улыбнулся. – Поскольку на протяжении ряда лет здесь совершенно нечего было делать, то минимальные шаги, предпринять которые требует моя должность, не вызовут подозрений.
– Если позволите спросить, сколько времени вы уже занимаете этот пост, капитан? – поинтересовался Тау. – Мне казалось, что существуют определенные правила ротации должностных лиц, работающих во враждебном окружении. Обиталища должны входить в такой перечень, не правда ли, поскольку они уж очень чужды нам.
– Четыре года, – ответил Росс. – Это по правилам. Но я здесь уже почти шестнадцать. Видимо, начальство не очень часто вспоминает о столь отдаленных местах, как наше.
Тау кивнул, хотя про себя сделал заметку кое что проверить.
– Вернемся к нам, – сказал Джелико. – Каковы наши шансы добиться расследования?
– Вы можете требовать расследования, – ответил Росс. – Но я не могу действовать в одиночку. В судебном расследовании такого уровня должны участвовать все три расы – в соответствии с Соглашением о Гармонии.
– Значит, – проговорил Джелико, – мы так и поступим.
– Вы можете, – повторил Росс, – только это вас разорит.
Собственно говоря, я сильно подозреваю, что именно здесь кроется единственная причина, почему с вами до сих пор не обошлись более решительно. Если Флиндик и в самом деле... мозговой центр преступной организации, то ничего лучшего, чем бороться с вами в суде, для него нет. Где доказательства вины? Значит, придется провести расследование.
– И что в этом такого?
Ван Райк потер пальцами переносицу.
– Мне следовало догадаться об очевидном.
На губах Росса снова мелькнула болезненная улыбка.
– Кажется, вы сами все видите. У шверов дисциплинарный суд. Канддойдцы, которые решают большую часть гражданских дел, могут годами рассматривать простейшее дело.
– А разве в следственный комитет не войдут представители всех трех рас? – спросил Тау.
Росс повернулся к нему:
– Конечно, но поймите: все, связанное с канддойдцами, займет годы и годы для разрешения. В ход пойдут самые изысканные, вежливые и косвенные методы. Будет сделано все, чтобы сохранить лицо. Мне кажется, что они рассматривают и принимают решение задолго до слушания дела.
– Разумеется, – сказал Тау.
Внезапно у него в памяти всплыло когда то прочитанное, и мурашки поползли по коже. И шверы, и канддойдцы отбраковывают своих неполноценных новорожденных, впрочем, как и многие другие расы, столкнувшиеся с проблемой перенаселенности. Но если шверы делают все открыто, принимая соответствующее решение и быстро приводя его в исполнение, то канддойдцы превращают это в утонченное празднество, которое называют Порой Чествования Совершеннорожденных. Суть в обоих случаях одинакова, с той лишь разницей, что шверы в присутствии всей семьи делают младенцу укол, и его смерть по крайней мере безболезненна, а канддойдские отбракованные малыши исчезают тихо и незаметно неизвестно куда, и никто не знает, что и как с ними потом происходит.
Тау почувствовал, что при мысли об этой зловещей стороне жизни казалось бы дружественной расы в животе начинаются колики. «А Флиндик, как говорят, стал больше канддойдцем, чем человеком», – подумал он.
– Если мы потребуем провести расследование, – спросил Джелико, – то будем давать свидетельские показания, не так ли?
– Правильно. Вам придется оставаться здесь за свой собственный счет, если я не арестую вас и не конфискую корабль.
Ван Райк покачал головой.
– Флиндик, если захочет, запросто затянет разбирательство лет на десять.
– А мы тем временем будем вынуждены торчать тут, и не факт, что в безопасности, – сказал Тау. – Итак, что делать?
Росс сложил бумаги и запер их в ящик.
– Можете быть уверены в том, что я проведу собственное расследование, очень осторожно и осмотрительно.
Джелико коротко кивнул:
– Спасибо, капитан. Если мы вам понадобимся, вы знаете, где нас найти.
Он обменялся взглядами с Тау и Ван Райком, и трое Торговцев молча вышли из кабинета.
До самой остановки магура никто не проронил ни слова. На этот раз они пропустили несколько коконов, дождавшись пустого. Как только магур тронулся, Джелико повернулся к Тау:
– Твои впечатления?
– Мне надо бы для верности заглянуть в архив Патруля, но готов биться об заклад, что этот человек не из тех, кто станет во что то вмешиваться, если снаружи все обстоит гладко.
– Хочешь сказать, что он замешан в этом деле? – нахмурился Ван Райк.
– Нет, отнюдь, – сказал Тау. – Разумеется, я могу и ошибаться.., мне и раньше случалось обманываться... По моему, по природе он – личность депрессивная, и обиталище только усугубляет эту черту характера. Когда люди впервые попробовали в них жить, у многих возникали агрессивные психические состояния.
– Ну и что же ты намереваешься найти в архивах?
– Что его предшественники, которые проявляли большую активность, провели здесь свои четыре года и сменились, а те, кто был безразличен к службе, оставались дольше. И еще я могу поспорить, что Флиндик в достаточной мере контролирует систему связи, чтобы просьбы Росса о переводе никогда не были посланы.
Джелико кивнул:
– Насколько я знаю правила Патруля, после четырех лет во враждебном окружении рапорт о переводе удовлетворяется без проволочек. Однако в таком захолустье, если просьба не поступает.., или даже приходит прошение остаться.., никто ничего делать не станет. Слишком дорого посылать корабль в такую даль.
Тау, наблюдавший за капитаном, заметил, как тот барабанит пальцами по подлокотнику, совсем чуть чуть. Это значило, что Джелико принял решение.
Ван Райк вопросительно поглядел на капитана:
– Ну что, шеф?
– Если Росс не может справиться, – проговорил Джелико, – это сделаем мы.