АНДРЕ НОРТОН
Разное: Сокровище таинственной расы

Местность вокруг порта Сиваки напоминала лунный пейзаж. Правда, резкие очертания горных пиков, опоясывающих долину, были затушеваны — но отнюдь не смягчены — густой растительностью на склонах гор. Зимой низкорослые деревья и кустарники теряли листву и превращались в нагромождение голых грязно голубых сучьев, по твердости не уступавших стали.
В преддверии зимы планета становилась голубой. А затем ее сковывал своими тисками холод. От него не спасали ни термокостюмы, ни мех, ни подогреваемые стены куполообразных жилищ. Лютая стужа пронизывала каждого до самых костей.
На Фенрисе добывали алибит. Вереницы людей спускались в шахты; вереницы вагонеток с рудой поднимались на поверхность. Город жил во имя функционирования двух этих встречных потоков. Правда, остались еще чудаки, которые добывали пушнину в поймах рек. Их была горстка, хотя именно они являлись пионерами Фенриса, поселившимися здесь задолго до того, как этот мир голубой стужи опутали своими щупальцами могущественные алибитовые концерны.
В то утро четверо охотников остановились перед стендом для местных сообщений: там появилось объявление об аукционе. Двое пожали плечами и тут же отвернулись, третий красноречиво сплюнул, но четвертый продолжал вчитываться в листок, отпечатанный на принятом в официальных инстанциях любого мира суконном языке.
— Брось, что толку, — коснулся его плеча один из приятелей. — Нам нечего и думать что нибудь там купить.
Однако глаза охотника, выглядывавшие из узкой щели между мохнатым капюшоном и шерстяной маской, натянутой на нос и рот для защиты от холода, были по прежнему прикованы к стенду. Хотя в эту пору каждый человек на Фенрисе из за теплой одежды казался громадиной, движение, которым читающий сбросил с плеча руку, выдавало молодость, силу и крутой нрав.
— Мы остаемся, — негромко отчеканил он, и даже маска не приглушила повелительной интонации. Второй охотник пожал плечами и продолжал стоять неподвижно, держа руку у пояса, где поблескивал многозарядный бластер, а в ножнах с меховой опушкой болтался двадцатидюймовый клинок.
В эти самые минуты к тем, кого рекламировало объявление, начала возвращаться жизнь. Пытаясь собрать воедино клочки смутных воспоминаний о событиях на Э станции, Джоктар услышал рядом стоны и бормотание, напомнившие ему пробуждение в Н Йокской тюрьме.
— Этот задышал.
Его подняли за руки и за ноги на холодный стол. То ли уколы, то ли боль от них постепенно очищали одурманенный мозг. Одеревеневшее тело мучительно отзывалось на каждый толчок снова побежавшей по жилам крови. Но гораздо большие муки приносило сознание того, где он очутился и что его теперь ждет.
Он попробовал сесть на столе и принялся массировать тело, как будто эта добавочная боль могла заглушить душевное смятение. Он обнаружил, что очнулся первым из двадцати, лежавших тут же и не подававших пока признаков жизни. В памяти всплыл набор букв… Фенрис… Название лежавшего за этими стенами мира. Но он понятия не имел, что представляет собой этот мир…
Отсек заполнился людьми в туниках; эмблемы на груди и спине указывали на принадлежность к службе порта. Они приступили к сложным манипуляциям, приводя в сознание неподвижных людей. Джоктар глядел на них, и глаза его застилала ненависть. Но ум игрока, оценив безнадежность ситуации, призвал его к благоразумию. Однако под маской покорности в нем крепло стремление бежать — не менее сильное, чем желание выжить.
К нему подошел охранник и, взглянув на щуплое тело юноши, усмехнулся:
— Похоже, Э служба взялась за детей. Этот парнишка сыграет в ящик еще до того, как начнется аукцион. Да и кто его купит, заморыша…
— А ну, бездельники, вставайте! — подхлестнул грубый окрик. Пленников выстроили в неровную цепочку. Принесли мешки с одеждой. — Давайте живее!
Отыскав свой узел, Джоктар влез в брюки, защелкнул пояс, сделавший еще тоньше его фигуру.
— Готовы? Теперь еда…
Они гурьбой повалили в соседнюю комнату, где каждый получил разогретый контейнер с густой массой. Ощутив вдруг зверский голод, Джоктар с жадностью набросился на эту полукашу полусуп и вылизал все до дна.
— Теперь слушайте и смотрите сюда, — охранник ткнул пальцем в экран, засветившийся на противоположной от входа стене. — Запомните: на Фенрисе есть только два места, где можно выжить: порт и шахта. Побег равносилен смерти. Он сделал знак напарнику, тот поколдовал над проектором, и на экране замелькали картинки, одна страшнее другой. Казалось, они созданы чьей то буйной и мрачной фантазией. Демонстрировались жуткие ситуации, в которых неминуемо оказывался незадачливый беглец. Беззащитная фигурка путника, захваченного врасплох снежной бурей, сменилась крупным планом трупа, заледеневшего на смертельном морозе; далее последовала картина агонии беглеца, наткнувшегося на ядовитый источник… И еще не меньше десятка других ужасов, которые таит эта неуютная планета. Здесь нельзя было даже дышать в открытую: легкие быстро заполнялись кровью от микроскопических ран, нанесенных ледяными кристаллами. Вся эта фантасмагория была призвана потрясти воображение любого, в ком теплилась мысль о побеге.
Джоктар же, напротив, только укрепился в решимости бежать при первой возможности.
Наконец, зловещий экран погас.
— Сейчас вас ждет аукцион, — сообщил охранник. — Вас купят для работы в шахте. Старайтесь, не отлынивайте, беспрекословно подчиняйтесь правилам — только при этих условиях у вас будет надежда заслужить когда нибудь свободу. А теперь — первый десяток, ко мне!
В этой группе оказался и Джоктар. Он стоял вместе с другими на возвышении, сооруженном посреди обширного зала. Зрители расположились вокруг, их было не более дюжины. Большинство устроилось в удобных креслах, а несколько облаченных в меха мужчин держались отдельной кучкой, стоя у дальней стены. Чувствовалось, что для них здешняя обстановка непривычна.
— …прошли обследование и признаны годными для работы, — монотонно бубнил человек в форме Э службы.
На помост вскочили охранники. Они бесцеремонно хватали пленников и вертели их в разные стороны, привлекая покупателей живым товаром.
— Откуда здесь взялся этот недомерок? — услышал Джоктар над ухом глумливый голос. — Разве по силам этакой мокрице настоящая работа?
— Не скажи, Ларс, — произнес сидевший в первом ряду толстяк. Подойдя ближе, он продолжал: — Иногда дистрофики выдерживают подольше иных здоровяков. — Он улыбнулся Джоктару и приказал: — А ну, покажи руки.
Юноша тут же почувствовал, как охранник схватил его за руки и вывернул их ладонями кверху. Покупатель потыкал пальцем:
— Мягковаты. Ну, не беда: они быстро превратятся в подошву, когда возьмут кирку. Я рискнул бы его взять, но разумеется со скидкой. — И он подтолкнул Джоктара обратно к кучке пленников.
Когда все в зале получили возможность оценить предлагаемый товар, объявили о начале торгов. Шахтовладельцы быстро раскупили эмигрантов; лишь Джоктар стоял в одиночестве, возвышаясь на своем деревянном пьедестале. Тут он увидел, как один из тех, что стояли у стены, вышел вперед, распахнув пушистую куртку и откинув со лба отделанный мехом капюшон.
— Десять отборных шкур, — его закаленный фенрианскими ветрами голос перекрыл негромкие реплики покупателей в креслах, лениво торговавшихся из за Джоктара. Тот, что недавно интересовался его руками, вскочил, лицо толстяка исказил гнев.
— Почему сюда пустили это лесное чудище?
Человек в мехах упорно пробирался к помосту. Он подошел к Э офицеру, глядя на него сверху вниз.
— Это Э аукцион, верно?
— Да, — офицер явно был в замешательстве.
— Судя по объявлению, здесь все покупатели равны?
— Привилегий не имеет никто.
— Кто тогда мешает мне назвать мою цену? Я сказал: десять шкур.
Он действительно чем то смахивал на крупного лесного зверя: ноги в меховых унтах слегка расставлены, корпус наклонен вперед, словно охотник изготовился к драке.
— Десять отборных шкур! — провозгласил аукционер на весь зал.
— Полсотни кредиток, — вступил в торг агент горнорудной компании.
— Пятьдесят шкур!
— Сто кредиток!
Воцарилась тишина. Выждав, офицер повернулся к охотнику: — Ты намерен продолжать?
Тот оглянулся на стоящих у стены приятелей, но их лица были непроницаемы. Тогда охотник развел руками и пошел на свое место. В спину ему неслись издевательские возгласы.
— Убирайся в свое лесное логово и лязгай там зубами на морозе! — прокричал фальцетом толстяк и повернулся к офицеру: — Так я беру его за сотню?
Так Джоктар стал собственностью горной компании. Вместе с другими новичками его накормили, показали койку и облачили в термокостюм. Слушая разговоры вокруг, реплики охранников, юноша старался не упустить хоть сколь нибудь полезную информацию. Он принадлежал теперь к корпорации «Ярд Неллис», приступившей к разработке купленных ею недавно участков в предгорьях массива Камадор. Джоктар не мог забыть того, второго покупателя. Но сколько о нем не спрашивал, выяснить сумел немногое. Охотников и шахтовладельцев разделяет старая вражда; один из них вступил в торг за Джоктара исключительно с целью вздуть цену и потрясти за карман толстосумов из компании.
На утро их загнали в фургон, мощный тягач поволок его к шахте. Авиации здесь не было. В самом начале освоения Фенриса ее пытались использовать, но самолеты то и дело гибли из за постоянных бурь, неподдающихся никаким прогнозам. Пришлось ограничиться допотопным наземным транспортом. Для расчистки от снежных заносов по трассам курсировали специальные патрули. Джоктар видел их множество, отметил он и то, что путевая охрана вооружена до зубов. Вряд ли бластеры и нидлеры выданы патрульным для усмирения буранов или расчистки сугробов…
Зачем же привлекать столько людей и средств на охрану в мире, где бегство, как их упорно убеждали, невозможно? Джоктара это всерьез заинтересовало.
Они покинули территорию порта, фургон стало ощутимо потряхивать. Джоктар разглядывал своих попутчиков. Их было десятка полтора: дрифтеров, наркоманов, уже испытывавших «ломку» без желанной затяжки дурманящим дымом. Видно, приглянулись агентам компании и двое громил, по виду — настоящих убийц; скорее всего, они на Терре подвизались в охране какого нибудь босса. Присмотревшись, Джоктар заключил, что несмотря на устрашающий вид, они трусоваты и никогда не отважатся на мятеж. Более вероятно, что эти двое будут правдами и неправдами добиваться доверия у новых хозяев и, того гляди, сделаются надсмотрщиками над собственными товарищами.
Постепенно эта разношерстная компания начала сбиваться в стайки. Весь фургон разделился на небольшие группы. Но Джоктар не примкнул ни к одной из них. Он видел, что самые отчаянные и жестокие уже угадали в этой массе друг друга — налицо зарождающаяся банда. Юноша мог бы справиться с любым из них по отдельности: искусство, отточенное в уличных стычках на Терре, выручило бы его и сейчас. Но никакие ловкие приемы не помогут одиночке против целой оравы головорезов.
День, проведенный в тряской колымаге, показался неимоверно длинным. Наконец, сгустились сумерки, тягач заглушил двигатель возле небольшой придорожной станции. После относительного тепла в фургоне стужа, царившая на улице, показалась нестерпимой. Мгновенно под одежду забрались тысячи ледяных игл.
Но вот дрожащих людей загнали под купол. Глядя на закоченевших попутчиков, Джоктар сделал небольшое открытие. Его термокостюм был ничуть не теплее, чем у всех остальных; у него не было мехов, в какие кутались охранники — и тем не менее холод донимал его гораздо меньше, чем других. Напротив, если на морозе его товарищи цепенели, он чувствовал прилив энергии.
Держа в руках очередной контейнер с той же тепловатой кашицей, он продолжал об этом думать. Память подсказала аналогичные примеры из его прошлого… Знойный Н Йокский полдень. На улицах ни души, все укрылись в дома под защиту кондиционеров. На него же жара практически не действовала, он с удовольствием подставлял тело лучам полуденного светила… А взять тот случай, когда его, совсем еще ребенка, повар с пьяных глаз запер в холодильной камере. Слезы закапали из его глаз, но не от холода, который делал висящие на крюках туши тверже дерева, а чисто по детски он испугался темноты. Когда Мей, тогдашняя фаворитка Керна, обнаружила его, то чуть не хлопнулась в обморок. Но еще больше потрясло ее, что мальчуган с заиндевевшими от стужи волосами и ресницами самостоятельно выбежал из своей темницы навстречу свету и через минуту уже не вспоминал об этом приключении… И подобных эпизодов было в его жизни несколько. Джоктар не придавал им значения. И лишь теперь, собрав воедино разрозненные факты, рискнул предположить, что отличается от большинства людей тем, что сохраняет жизнеспособность в гораздо более широком температурном диапазоне. Быть может, это свойство сослужит ему службу в ледяной пустыне, если он надумает бежать отсюда?
Он настолько погрузился в эти мысли, что не замечал ничего вокруг. Вдруг кто то с силой пнул его по вытянутой ноге.
— Эй, чего развалился?! Я тебе говорю, мозгляк!
Джоктар поднял глаза. Такого он ожидал, вопрос лишь — раньше или позже. Еще когда на его глазах сколачивалась в их среде банда, Он знал, что будет дальше. Все было старо, как мир. Чтобы утвердить свое главенство, следует хорошенько запугать окружающих. Лучший способ — прицепиться к одному и беспощадно его избить, тогда никто не захочет быть вторым… Они решили, что легче всего будет проделать экзекуцию над Джоктаром.
Волосатая рука протянулась к его груди, мясистые пальцы сгребли в комок куртку у ворота. Его рванули вперед сильнее, чем необходимо, так как ожидали, что он станет упираться. Юноша же мгновенно расслабился и не противился рывку. Для нападавшего такая тактика была необычна, но еще меньше вязался с его жестоким планом дальнейший ход событий…
Подув на расшибленные костяшки пальцев, Джоктар перепрыгнул через рухнувшее на пол тело и приготовился встретить другого верзилу, который, видимо, решил повторить попытку своего дружка. Но их сближение прервал раздавшийся от двери окрик:
— Прекратить!
Джоктар тут же почувствовал тиски силового поля. Он стоял, связанный им по рукам и ногам и молча смотрел на приближавшегося охранника. Тот ткнул в него пальцем:
— Пойдешь со мной. — В ту же минуту невидимые путы стиснули юношу еще сильнее. — В тебе, как я вижу, многовато энергии. Это хорошо, на джампере нужен проворный грузчик…
Хотя прозвучавшее название ничего не говорило Джоктару, он сообразил, что здесь его путешествие прерывается, с запертым и охраняемым фургоном покончено. Не прибавится ли у него теперь шансов вырваться на свободу?
— А вы, — охранник вскинул руку, и силовые плети обрушились на эмигрантов с такой силой, что многие не устояли на ногах, образовав на полу стонущую груду тел. — Услышу хоть малейший шум, всем не поздоровится. Слышите, свиньи?..
Он подтолкнул Джоктара к выходу. На улице юноша увидел забавную машину: точь в точь как тот тягач, что тащил их фургон, только в несколько раз меньше.
— Смотри сюда, — охранник подвел юношу к мини тягачу. — Это джампер. На нем возят продукты и другие грузы для разведчиков и старателей, работающих там. — Его рука указала на синеющие в сумерках горы у самого горизонта. — Не вздумай пытаться бежать, если не хочешь проститься с жизнью. У тебя ведь нет такого, — охранник хвастливо развел полы куртки, подбитой толстым мехом, и тут же торопливо запахнулся, спасаясь от прорвавшегося к телу лютого холода. — Термокостюм тебя не спасет: его тепла едва хватит на время, нужное для погрузки джампера. А теперь приступай. Поглядим, что ты можешь, кроме как затевать драки.
Большая груда тюков и ящиков ожидала погрузки. Джоктар принялся один за другим отправлять их в люк машины. Поначалу мешки и ящики показались ему легкими, но заканчивал он погрузку весь мокрый от пота.
— Все? — охранник направился к люку. — Полезай, едем.
Машину рвануло вперед, новоявленный грузчик взмахнул руками, пытаясь за что нибудь уцепиться. Видно, свое название машина получила не случайно: она то плавно скользила, то вдруг совершала бешеные скачки на выбоинах. Мешки и тюки, а вместе с ними и Джоктара, швыряло по всему кузову.
Несмотря на эту вынужденную гимнастику, юноша почувствовал, что в кузове холодновато холоднее, чем было в их фургоне. Термокостюм» конечно, действовал — без него мороз попросту сжег бы его тело. И снова Джоктар с удовлетворением отметил, что его состояние вполне приличное. Правда, пальцы в тонких рукавицах мерзли, но они не занемели, полностью сохранив чувствительность.
Наконец, они остановились.
— Выноси грузы с красной меткой, — велел охранник. — Смотри не напутай, не то тебе придется делать все заново.
В открывшуюся дверь люка ворвался пронизывающий ветер, он швырял в лицо мириады колких снежинок. Глотнув этой адской смеси, Джоктар закашлялся, у него перехватило дыхание. Придя в себя, он взялся за работу. Охранник, нахлобучив меховой капюшон и натянув до самых глаз маску, встал с бластером на изготовку.
Бросив в его сторону короткий взгляд, Джоктар удивился: стражник ждал опасности не от него, а смотрел неотрывно в сторону гор, очертания которых неясно проступали в сумерках сквозь завесу из снега и ледяных кристаллов.
Джоктар перетаскивал мешки и ящики в небольшой купол — видимо, это был склад. Но вот грузы с красной меткой кончились. Он вскочил внутрь машины и дверца люка захлопнулась, лязгнул засов. Двигатель взревел, они тронулись. Юноша снял рукавицы и подышал на пальцы. Он вполне в состоянии это вытерпеть!
Мысли его обратились к джамперу. Скорее всего, в кабине двое — охранник и водитель. Оба вооружены, а у него — пустые руки, к тому же дверь люка на запоре. Он перевел взгляд на груз: нет ли там чего нибудь, что может ему пригодиться? Но сколько он ни старался, не смог вскрыть ни одного контейнера, не имея для этого инструментов. Да он особо и не надеялся: кто станет допускать невольника к оружию? Вооруженный раб — это уже мятежник.
Значит, предпринять попытку он может или во время прогулки, или когда представится более удобный момент. Его опыт игрока подсказывал, что за неудачами должна когда нибудь начаться полоса везения. Он наблюдал случай, когда человек, попавший в такую полосу, начинал безошибочно угадывать раскладку карт в колоде. Подобное озарение иногда посещало и его самого. Но как научиться пробуждать в себе эту способность в нужный момент? Этого он не знал, этого не умел никто.
А пока остается ждать везения… Размышляя, юноша машинально растирал руки, словно перед крупной игрой, где от чуткости пальцев зависит все.
Постепенно он приспособился к неровному ходу машины. Им предстояло доставить остаток груза в какой то отдаленный высокогорный пункт. Еще в порту Джоктар слышал, что жилищам и складам разведчиков постоянно угрожает опасность. От кого? Этого он не знал. Однако, понял, что работники компании, которые соглашаются жить и трудиться вдали от магистралей и крупных селений, не зря получают повышенные ставки. Это плата за постоянный риск…
Сколько времени живут там эти люди? И много ли их? Есть ли среди них эмигранты? Быть может, с такого горного пункта убежать легче, чем, скажем, с той же шахты?
Джампер вдруг круто затормозил. Патруль? Нет, юноша почувствовал, как то, что только что было полом, становилось стеной кузова. Машина переворачивалась, поначалу не слишком стремительно. Но вот она проехала на борту юзом и закувыркалась, все быстрее устремляясь в бездну. Джоктар, как мог, пытался смягчить удары тела о стены и днище, одновременно стараясь увернуться от мотающихся по всему кузову ящиков и мешков. Мелькнула мысль, что неуправляемая машина падает с какой то горы. Эта мысль была последней
— в глазах у юноши потемнело, и он потерял сознание от оглушительного удара…
Он лежал, боясь пошевелиться. Затуманенным беспамятством глазам постепенно возвращалась резкость. Темень, стужа. Он обнаружил, что коченеет. Он не знал, что бывает такой холод. Собрав всю волю, он слабо двинулся — кажется, кости целы. Ноги придавило какой то тяжестью. Он с усилием вытянул из под груды тюков сперва одну, потом вторую. Избитое тело ныло, невыносимо саднили царапины.
Он прислушался: двигатель молчал. Воздух в кузове терял последние остатки тепла. Страх подступил к горлу. Джоктар отчаянно забарабанил в стенку, но отклика не было. Почему то он не удивился: шестое чувство подсказало, что снаружи нет живых.
Борта кузова стали совершенно ледяными. Если он не выберется отсюда, джампер станет его могилой. Должен же здесь быть еще один люк, аварийный? Он стал методично прощупывать и простукивать стены. И в той, что после падения машины оказалась у него над головой, одна панель слегка подалась. Подпрыгнув, он толкнул дверцу и расширил проем. Но за ним была чернота…