АНДРЕ НОРТОН
Разное: Опасные сны

Ее фигуру скрывало тускло серое мешковидное платье, а волосы были острижены очень коротко, менее чем на полпальца – для того, чтобы шлем для сна плотнее прилегал к голове. Легкое тело, соскользнувшее с привезшего ее паланкина, могло быть любого возраста – и от ранне юношеского до пожилого. Лицо ее ничего не выражало, и двигалась она как во сне. Стражница распахнула дверь, и девушка вошла в тихую, занавешенную сокровенную часть Улья.
Когда она шла по центральному холлу, ее глаза пристально смотрели в одну точку, но внутренне она замечала и узнавала то, чего никогда не видела, но что было внедрено в нее интенсивным мысленным инструктажем. Теперь она была не Ладия Тангул, а Юхач, А Мастер десятого разряда. Чуть более двух лет назад она оставила Улей и теперь вернулась в него. К счастью, удалось войти в мозг Мастера так глубоко, что дублирующей было знакомо все, что она видела, и она хорошо знала ритуал возвращения.
Юхач повернула к двери направо и бесстрастно остановилась, ожидая, чтобы проверяющий луч доложил о ней. Когда барьер отодвинулся, она вошла.
Комната была маленькая, в ней стояло всего два стула – не шезлонги, а архаические стулья с жесткими сиденьями. Похоже, что Фустмэм не имела намерений создавать удобства для тех, кто хотел ее видеть. Между стульями стоял пульт контроля памяти, легко доступный правительнице Улья. На одной стене был пустой экран. На одном из стульев сидела сама Фустмэм, ожидавшая появление Юхач. Она не поздоровалась с Мастером вслух, а только подняла руку, показывая, что Мастер может сесть на второй стул.
– Ты не торопилась придти, – заметила Фустмэм. – Твой лорд умер четыре дня назад.
Она говорила монотонно. Если ее слова и означали вопрос, то вопросительной интонации они не имели. Если же они содержали упрек, то и об этом можно было только догадываться.
– Меня не отпускал наследник моего лорда до тех пор, пока я не получила видеопослание. – Голос Юхач тоже был бесстрастным. Руки ее вяло лежали на коленях. Она сидела, как человек, всю жизнь привыкший повиноваться.
– Правильно. Улью пришлось напомнить лорду Улфу, что наш контракт относится только к его предшественнику. Его нежелание отпускать тебя отмечено должным образом в записях. Может быть, он рассчитывал поторговаться… из за твоего разряда и того удовлетворения, какое получал твой лорд от твоих снов. Но мы не торгуемся. И ты вернулась. Записи твоих снов внесены в архив. В настоящее время ты в бездеятельном состоянии. Лорд Осдейв требовал многого; возможно, тебе даже надо было бы подвергнуться стиранию памяти. – В глазах Фустмэм теперь мелькнула тень каких то эмоций. – Записи будут полностью изучены, я не хотела бы применять стирание, если оно не необходимо.
Юхач оставалась с виду бесстрастной, но в ней проснулся инстинкт самосохранения… Предвидел ли такое Мастер спецслужбы? Стирание памяти уничтожит все, что в нее вложили. Если это случится, она и в самом деле станет Юхач…
– У нас тут есть… – тонкие губы Фустмэм отчеканивали каждое слово. – Мы получаем все больше и больше клиентов нового типа – инопланетников, которые ищут незнакомых им ощущений. Знания, которые ты получила для лорда Осдейва, были действиями приключений. И ты можешь быть Мастером Улья, временно обслуживающим таких новичков. Они не скажут, что ты предлагаешь им хорошо знакомое.
– И у меня десятый разряд, – сказала Юхач.
– Так что, на службе Улья? – Фустмэм кивнула. – Договорились. Но ты должна пройти новый инструктаж, прежде чем снова пойдешь в аренду вне Улья. Будь уверена, что тебя не понизят в разряде.
– Вы поведете меня в этом, как и во всем остальном, – ответила девушка уставными словами. Значит, Нун был прав – первый ход в ее игре был сделан.
– Истина – в твоих снах, – сказала Фустмэм также уставными словами, позволяющими уйти. – Я назначила тебе комнату Минтли Скос. Ты можешь пользоваться диском, твой кредит не ограничен.
Юхач встала и коснулась рукой лба. Фустмэм ответила тем же жестом. Неограниченный кредит для Юхач означал, что она еще очень "ценный товар" для торговли. Проходя по холлу и поднимаясь на двадцать ступенек к следующей двери, она уже обдумывала, что должна теперь делать. И поскольку Фустмэм намекнула на службу, она имела право изучать все, что хочет.
Библиотека лент, принадлежащих Улью, была самым впечатляющим хранилищем общей информации, собранной со всей галактики, за исключением штаб квартиры Патруля. Рассказы путешественников с тысяч планет, истории, удивительные повести – все, что могло обогатить миры, создаваемые Мастерами сна для клиентов, было собрано в библиотеке Улья. Но можно ли определить, какие ленты заказывали подозреваемые Мастера? Это было единственное, что не могли разузнать для нее. Она знала имена этих Мастеров: Иза и Динамис. Обе были А Мастерами, но, предположительно, ни та, ни другая не имели десятого разряда и никогда не отдавались в аренду за пределы Улья. Память Юхач, изученная так тщательно, как только умела наука Патруля, дала смутное изображение Изы, а Динамис была совершенно неизвестна. Она была молода, из поздних Мастеров, чей талант достаточно выявился лишь в юношеском возрасте, а не с раннего детства, как у большинства тех, кого обнаруживали и брали в Улей для тщательного обучения.
У Изы два сна убили ее клиентов. По всем местным законам, она была вынуждена перейти почти на растительное существование. Динамис повезло больше. Хотя для нее требовалось стирание, Фустмэм настояла на длительном перепрограммировании.
Само сновидение не было чрезмерно сложным делом, хотя и было важным в этом мире. Машина связывала Мастера и клиента через шлемы, Мастер входила в состояние галлюцинаций, в которых клиент принимал деятельное участие. Тип действий выбирался им заранее. Он мог вернуться в прошлое, мог исследовать другие миры, путешествовать в воображаемом будущем. Если заказывался длительный сон, например, на неделю, то Мастера и клиента питали внутривенно. Но в любую минуту клиент мог потребовать пробуждения.
Однако пять человек спали до самой смерти и не проснулись. Раз, может, два – такое могло случиться из за неисправности машины, слабости сердца клиента или еще какой либо причины, вполне естественной, но пять – это уже слишком.
Юхач хорошо знала, что Фустмэм требовала от властей проверки каждой машины; она требовала, и в этом ее поддерживали те же власти, удостоверения о здоровье от каждого будущего клиента. Результаты освидетельствования не могли быть подделаны. И власти Ти Кри не хотели продолжения скандала, который зашел слишком далеко. Мастера, долгое время обслуживавшие только местных жителей, лишь недавно стали главным увлечением туристов, и ценность этого правители планеты прекрасно понимали.
Юхач подошла к двери, на которой было нарисовано сказочное существо, упомянутое Фустмэм, и знала, что это одна из желаемых всеми сказочных комнат в этой части дома. Это показывало, что ценность Юхач для Улье не уменьшилась.
Хотя эта комната считалась роскошной для тех Мастеров, кто не жил в Небесных башнях лордов, она была маленькой и мало чем привлекала. Здесь было ложе из подушек тусклого ровно зеленого и серого цветов – ничто не должно отвлекать внимание Мастера от работы. У одной стены экран для чтения с открывающимся блоком, куда вставлялась лента, на другой стене маленькая полка с рядом кнопок: Юхач могла заказать легкую, почти безвкусную, но высокопротеиновую и питательную еду, обычную для Мастеров.
За занавесом была маленькая личная ванна; занавес, как и ковер на полу, тоже серые. Юхач села на ложе, думая, нет ли у Фустмэм какого либо тайного способа наблюдать за подопечными. Если да – то этого все равно не узнаешь, так что надо быть в любой момент начеку.
Здесь было очень тихо, ни один звук не проникал извне, хотя Улей был переполнен. Опять таки для того, чтобы Мастер мог без помех заниматься своими построениями. Видимо, тишина не производила на Мастеров давящего впечатления. Их жизнью был сон, а внешний мир казался им неинтересной тенью.
Она подошла к диску, заказала питье и с чувством благодарности приняла чашечку горячей жидкости. У нее пересохло во рту, и она знала, что это обычная реакция на приближающуюся опасность. Сухость губ и языка, влажность ладоней предупреждали, что следует пустить в ход технику, которой она так долго обучалась.
Ждать всегда трудно. Если человек кидается прямо в действие, он рискует пропасть в нем. Но сидеть и ждать… Скоро ли появится другой игрок Гиона? Она даже не знала, кто он и насколько она может на него рассчитывать. А она не любит работать вслепую. Это совсем не походило на то, в чем она раньше участвовала. И с каждой минутой ей это нравилось все меньше.