АНДРЕ НОРТОН
Хроники полукровок: Эльфийский лорд

На следующее утро с плеч Киртиана свалилась еще одна забота. Едва проснувшись, Киртиан тут же поспешил в гарем. Если с молодыми женщинами случилась какая нибудь неприятность, он должен разобраться с этим сам.
В конце концов, он за них отвечает.
Но оказалось, что лорд Киндрет обошелся со всеми тремя наложницами вполне неплохо; он даже подарил всем трем драгоценные украшения, чтобы их порадовать.
Так что наложницы были взбудоражены и счастливы, и даже не старались скрыть своих надежд на очередной визит — и новые подарки — со стороны великого лорда. Киртиану это показалось очень трогательным. Наложницы так радовались этим побрякушкам — словно маленькие девочки куклам.
В свите Киндрета были еще три эльфийских лорда, но ни один из них не обладал настолько высоким статусом, чтобы ему тоже полагалось предлагать наложниц. Так что им придется блюсти вынужденное воздержание, пока они не вернутся к себе, ибо о приставании к домашним слугам — если только хозяин не предлагал их гостям или они сами себя не предлагали — даже речи идти не могло. Такое, в принципе, могло бы все таки произойти, если бы лорд Киндрет прохладно отнесся к Киртиану — но не сейчас, когда великий лорд открыто демонстрировал свою приязнь к хозяину дома. Так что Киртиан мог вычеркнуть хотя бы одну мелкую заботу из своего длинного списка хлопот: гость не будет обижать наложниц, а вассалы Киндрета не посмеют скверно обойтись с домашней прислугой.
Как только лорд Киндрет покинул свои покои и перекусил, весь остальной день прошел под знаком странной перемены ролей: Киртиан обучал старого лорда искусству управления учебным боем.
Киртиану было здорово не по себе. Уж больно опасным было это занятие, и отнюдь не с магической точки зрения. Просто Киртиану следовало одновременно и исполнять обязанности наставника, и в то же время выказывать Киндрету почтение, как младший лорд — великому, но вместе с тем не заискивать перед ним. Киртиан шел по лезвию ножа меж двумя крайностями, и, чтобы заполучить покровительство лорда Киндрета, ему нельзя было отклониться ни в одну, ни в другую сторону.
Но Киндрет так сильно жаждал овладеть этими знаниями, что всячески демонстрировал свою готовность пойти навстречу и вообще был само очарование, так что Киртиан постепенно расслабился и принялся просто наставлять гостя.
Киртиан собрал всех своих бойцов, чтобы можно было отрабатывать упражнения на них, но поначалу заклинания накладывал только он. Он был достаточно уверен в своих силах и считал, что сумеет исправить любую ошибку лорда Киндрета, прежде чем та нанесет какой нибудь вред. И его люди воистину доверяли своему лорду, ибо воспринимали это как нечто само собой разумеющееся и непринужденно стояли, спокойно ожидая, пока лорд Киндрет впервые продерется через хитросплетения незнакомой магической системы. Тут требовалось очень осторожное, строго дозированное магическое воздействие, чтобы боец даже в горячке сражения почувствовал предупреждающее покалывание, сообщающее, что его зацепили, — но чтобы при этом магия не причиняла ему боли, ибо это было бы совершенно непродуктивно.
— Этот способ совершенно противоположен тому, при помощи которого мы сейчас обучаем гладиаторов, — заметил Киндрет, остановившись, чтобы вытереть лоб; безукоризненно белый шелковый платочек он тут же бросил на землю, совершенно не задумываясь, что с ним будет дальше. Слуга лорда Киндрета тут же подхватил платочек и снова отступил назад. Киндрет даже не заметил этого его движения. — Считается, что, когда гладиаторы тренируются — даже с тупым оружием, они должны чувствовать боль при каждом пропущенном ударе, ибо только так можно улучшить их оборону.
— Да, но пропущенный удар может покалечить человека даже при обучении, — указал Киртиан. Его боец тем временем терпеливо ждал, пока Киндрет завершит заклинание. — Чему можно научиться на собственных ошибках, если ты так не скоро сможешь вернуться к тренировкам — люди ведь долго оправляются от травм? Психологическая подготовка так же важна, как и сами тренировки — во всяком случае, так мне говорит мой опыт.
— О, вы и так говорите с новоприобретенным сторонником, мой юный друг, — хохотнул Киндрет, небрежно растирая руки, как будто те неважно его слушались. — Я постоянно теряю множество прекрасных, многообещающих экземпляров из за так называемых несчастных случаев при обучении. Это дорогое удовольствие — а теперь, когда нам нужны не гладиаторы, а бойцы, пригодные для настоящих сражений, оно становится чрезмерно дорогим.
Киндрет снова вернулся к прерванному упражнению, и вокруг бойца начала формироваться слабо светящаяся аура.
— На самом деле, если человек слишком упрямый и не хочет признаваться, что его таки достали, я усиливаю удар, чтобы он действительно почувствовал боль, — признался Киртиан, наблюдая за стараниями лорда Киндрета. — Некоторых так захватывает горячка боя, что их просто не отрезвит ничего, кроме настоящей боли.
— А вот таких я бы ставил в первые ряды, — насмешливо заметил лорд Киндрет, искоса взглянув на Киртиана. — Раз уж они такие непробиваемые. Мне такие встречались: их в сражении охватывает нечто вроде боевого безумия. Если они находятся в первых рядах, то это довольно полезно, но вообще то они равно опасны и своим, и чужим. Я бы их помещал на острие удара; пускай они проламывают вражеский строй, а уже за ними пойдут бойцы, сохраняющие самообладание.
Киртиан кивнул, хотя ему нестерпима была сама мысль, что кого то из его бойцов поставят в первые ряды при настоящем сражении. Он прищурился, наблюдая за успехами лорда Киндрета.
— Вот оно, — заметил Киртиан. — Это именно тот уровень, на который в среднем следует ориентироваться. Отлично!
Киндрет распространил контроль на стоящих вокруг бойцов, а Киртиан тем временем пошевелил плечами, чтобы хоть немного сбросить сковавшее их напряжение.
— А теперь займемся производством оружия. — Киртиан улыбнулся. — На самом деле тут нет ничего сложного.
Эта процедура почти не отличается от создания качественной иллюзии.
Стоило Киндрету освоить изначальную магическую модель, и вскорости он уже мог быстро создавать копии для всех бойцов, сколько их тут было у Киртиана.
— Просто поразительно! — воскликнул Киндрет, когда число им созданных мечей перевалило за два десятка. Глаза его слегка округлились. — Первый меч создается с трудом, но стоит справиться с этим, и дальше они почти не отнимают сил! Я думал, эта процедура окажется куда более Накладной в том, что касается расхода личной силы.
— Я полагаю, тут вся загвоздка в том, что вы на самом деле не повторяете магическое действие, а просто расширяете его таким образом, чтобы включить в зону его воздействия каждого следующего бойца, — заметил Киртиан, довольный тем, как быстро лорд Киндрет освоил непривычную технику работы. "Чем быстрее он этим всем овладеет, тем быстрее он удалится, и тем быстрее мы сможем покончить с этим маскарадом". — Надеюсь, вам эта идея кажется осмысленной!
— Даже очень осмысленной. — Киндрет как то странно взглянул на Киртиана. — А что, вы изучаете еще и теорию магии? Это весьма сложная область знаний, доступная лишь немногим. Я никак не ожидал, что ею займется не ученый, а.., скажем так, солдат.
— Ну, немного занимался. Мне пришлось кое в чем разобраться, когда я учился воспроизводить вот это вот… — Киртиан сделал неопределенный жест, указывая на присутствующих бойцов. — Вы только не подумайте — я вовсе не гений и даже особыми исследовательскими способностями не обладаю. Просто, когда меня что то интересует, мне хватает терпения и настойчивости докопаться до сути.
На миг лицо лорда Киндрета приобрело озадаченное выражение, как будто позиция Киртиана поставила его в тупик, но он не стал ничего говорить.
— Ну так что, может, разобьем бойцов на пары и посмотрим на эту магию в действии? — предложил Киртиан, недоумевая, что бы это могло значить. "Может, я перебрал со скромностью? Или преждевременно раскрыл свои планы? Или просто Киндрет привык, что все вокруг только и делают, что похваляются своими достижениями?"
— Отличная мысль.
Лорд Киндрет подошел к самому краю площадки, и Киртиан подал сигнал к началу спарринга. Не могло быть никаких сомнений: лорд Киндрет чрезвычайно доволен тем, что созданная им копия магии работает не хуже, чем киртиановская.
В свою очередь, Киртиан был не менее доволен. Ему впервые не нужно было поддерживать обе стороны заклинания, и в результате у него появилась возможность более полно оценить мастерство его людей.
Киртиан знаком приказал бойцам остановиться и повернулся к гостю; обоих равно переполняло ощущение успеха.
— Вы поразительно быстро учитесь, мой лорд. Ваше мастерство мага бесспорно, — сказал Киртиан без всякой задней мысли, вовсе не собираясь льстить Киндрету. — Думаю, мне нечему больше вас учить. Вы уже овладели этой техникой, и теперь вам нужна только практика. Вероятно, со временем вы будете приводить это заклинание в действие даже быстрее, чем я.
— Практиковаться я вполне могу и дома. Я не намерен злоупотреблять вашим гостеприимством, — тут же отозвался великий лорд, к облегчению Киртиана — хотя тот, конечно же, постарался скрыть это облегчение.
"Он хочет отбыть так быстро! Хвала Предкам!"
— Ну что вы! Это большая честь — принимать вас у себя, — ради приличия возразил Киртиан.
— И большие хлопоты, если уж говорить начистоту, — с оттенком насмешки произнес Киндрет. — Киртиан, я же не слепой. Конечно, вы с матерью живете в достатке, но все таки ваши средства ограничены, и я вас обременяю.
У вас небольшое и очень уединенное поместье, и я со своей свитой нарушаю ваш привычный образ жизни, как бы вы ни старались это скрыть. Я прошу вас потерпеть мое общество всего лишь еще один вечер — мне хочется кое что с вами обсудить. Но завтра я отбуду вместе со свитой и оставлю вас в покое. Ну а пока что мне очень хочется выкупаться и отдохнуть!
И прежде чем Киртиан успел хоть как то отреагировать на столь необычное заявление, лорд Киндрет хлопнул его по плечу, словно старого друга, и отвернулся, чтобы снять с бойцов наложенное им заклинание. А потом размашисто зашагал к дому, видимо, направляясь в гостевые покои, предоставив Киртиану самому разбираться со своими людьми.
— Молодцы, ребята. Джель, продолжай тренировку, — вот и все, что посмел сказать Киртиан.
Мало ли, вдруг за ним исподтишка наблюдают? Он восстановил заклинание, и сержант Джель, приняв командование, тут же гаркнул: "Разбиться на пары! К бою!" Киртиан — скорее наблюдатель, чем участник, — смотрел, как бойцы отрабатывают обычные упражнения, меняют оружие, меняются в парах — и так продолжалось до тех пор, пока все не взмокли и не вымотались. Киртиану было очень трудно держаться в стороне; рука его то и дело тянулась к рукояти меча, а несколько раз Киртиан лишь ценой больших усилий удержался, чтобы не исправить допущенные ошибки. Но ему не подобало заниматься этим самостоятельно. Ему полагалось терпеть и ждать, пока с ошибками разберется Джель. Киндрет вполне мог оставить где нибудь наблюдателя. А мог и использовать для слежки магический "глаз". Нельзя, чтобы кто то увидел, что Киртиан сам лезет в это дело, словно он ровня своему тренеру.
Лишь после того, как люди окончательно выдохлись, Киртиан велел прекратить тренировку и отправил их обратно в казармы под присмотром сержанта Джеля. И только после этого у него появилась возможность вернуться в кабинет матери и выяснить, чем же занимались трое вассалов лорда Киндрета, пока они с Киндретом возились с бойцами.
Когда Киртиан поднялся на верхний этаж башни, леди Лидиэль уже ждала его. Должно быть, она увидела, как сын идет сюда со стороны тренировочной площадки.
— Тенебринт повез их на прогулку, — сообщила она с проницательностью, наводящей на мысль о человеческой магии, прежде чем Киртиан успел открыть рот. — Они хотели погулять. Думаю, они просто заскучали от безделья.
Тенебринт повез их в наши охотничьи угодья. Это достаточно далеко от всех деревень, так что ничего плохого случиться не должно. Может, они даже малость поохотятся.
Смотри — их еще видно. Во он там…
Киртиан, повинуясь указующему жесту матери, подошел к западной стене кабинета и, присмотревшись, увидел вдали четыре яркие точки, едущие вдоль лесной опушки, — с такого расстояния она казалась просто расплывчатой зеленой полосой.
— А люди рабы Киндрета? — спросил Киртиан, не отводя взгляда от далеких всадников.
— Они не выходили из гостевых покоев — не считая телохранителей, которые наблюдали за тобой и Киндретом, — спокойно сообщила Лидиэль. — А некоторые наши люди, в свою очередь, следили уже за телохранителями. Интересно, сколько таких слоев наблюдателей за наблюдателями разведется здесь, прежде чем они начнут наталкиваться друг на дружку?
Киртиан отвернулся от окна и заметил, что мать насмешливо улыбается — А что, интересный был бы эксперимент. Этот человек, Каэт, очень умен и проницателен. Он наверняка понимает, что за его людьми будут постоянно присматривать.
Мне бы не хотелось, чтобы они с Джелем схлестнулись.
Боюсь, кое в каких вопросах он круче Джеля.
— Ну что ж, надеюсь, нам никогда не придется это проверять на опыте. — Лидиэль внимательно взглянула на сына. — Ну, а ты о чем умалчиваешь? Киндрет что то сказал?
— Скорее, о том, что он только собирается сказать, — вздохнул Киртиан, слегка раздосадованный тем, что мать так легко заглядывает ему в душу. "Хотя я мог бы уже и привыкнуть, что от нее ничего не скроешь — даже пробовать бесполезно". — Он довольно быстро освоил эту технику — по правде говоря, куда быстрее, чем я предполагал.
Не знаю, какими еще достоинствами он обладает, но статус великого лорда и опытного мага ему принадлежит Вполне заслуженно.
— Киртиан, не надо заговаривать мне зубы и уводить разговор в сторону. Я уже слишком стара, чтобы ловиться на такие фокусы, — несколько резко отозвалась Лидиэль. — Что там такого он "только собирается сказать"?
— Он дал понять, что желает что то обсудить со мной, возможно, за обедом или после него. Что именно — понятия не имею.
Киртиан пожал плечами и попытался сделать вид, будто ничего особенного в этом нет, но на лице Лидиэли тут же проступило беспокойство — и она сразу же постаралась скрыть его.
— Что еще он сказал? — спросила она с чуть чуть преувеличенной небрежностью.
— Да почти ничего — только что он со свитой собирается отбыть завтра утром. Как по мне, чем скорее, тем лучше.
Довольно строгий наряд, в который Киртиана засунули сегодня утром, мешал молодому лорду двигаться, и Киртиан разрушил все плоды усилий слуг, расстегнув воротник туники и встревоженно проведя рукой по волосам.
— Ну что ж, хоть одна хорошая новость. — Леди Лидиэль откинулась на спинку кресла. — Я знала, что этот наш маскарад окажется утомителен, но я никак не предполагала, что он будет настолько утомителен!
Киртиан кивнул, показывая, что разделяет ее мнение, И снова взглянул в окно. Крохотные фигурки были уже не настолько крохотными — они заметно подросли. Должно быть, всадники решили, что нагулялись на сегодня. А может, Киндрет призвал своих вассалов обратно при помощи магического послания.
— Если я собираюсь продолжать игру, леди мать, мне нужно спуститься в свои покои и переодеться к обеду. Поскольку сегодня Киндрет гостит у нас последний вечер, не следует ли нам придумать что нибудь.., ну, особенное.
— Конечно, следует. И я последую твоему примеру сразу же, как только поговорю с поварами. — Лидиэль поднялась, обошла вокруг стола и нежно поцеловала сына в щеку. — Мы должны выказать ему все уважение, какое только возможно. Нам необходимо убедить лорда Киндрета, что мы затворники, но не варвары и не сумасшедшие.

***

Киртиана терзало сильное искушение нарушить давнюю привычку и воспользоваться иллюзией для создания одежды, ибо наряд, который выложили перед ним слуги, ну никак не соответствовал его вкусу. Да, он производил сильное впечатление — но бархатная туника скромного полночно синего цвета была так плотно расшита золотом и крохотными сапфировыми и изумрудными бусинками, что весила не меньше доспеха. А от этого высокого воротника он свихнется еще до конца вечера!
Но все таки Киртиан смирился и позволил слугам натянуть на него негнущуюся одежду и явился в большой обеденный зал раньше своего гостя. Леди Лидиэль каким то образом вдохновила поваров на чудеса, ибо все свидетельствовало о том, что обед вот вот подадут. На столе, накрытом белоснежной камчатной скатертью, у каждого прибора стоял добрый десяток различных бокалов, а сервант был уставлен маленькими тарелочками и завален бесчисленным количеством особых ножей, вилок и ложек, предназначенных, в соответствии с требованиями этикета, для разных перемен блюд. Но у каждого места стояла одна единственная тарелка — опять же, в соответствии с требованиями этикета — и не лежало совершенно никаких столовых приборов. Серебряные приборы, предназначенные для каждого блюда, подавались вместе с этим блюдом и уносились вместе с ним, дабы не допустить какого нибудь ложного шага со стороны гостя. Когда лорд Киндрет и три его вассала, сопровождаемые слугами, вошли в зал, эти приготовления произвели впечатление даже на них.
Последней появилась Лидиэль в обманчиво простом платье, которого Киртиан никогда прежде на ней не видел.
Лишь после того, как она подошла поближе, стало видно, что простой у этого платья лишь "покрой" — облегающие рукава и скромный вырез. А так оно было сделано из крохотных, не больше мошки, серебряных пластин, соединенных между собою серебряными же звеньями. А каждая пластинка была украшена крохотным бриллиантиком величиной с булавочную головку. Казалось, будто Лидиэль облачена в сверкающую рыбью чешую или в ту самую знаменитую драконью шкуру.
— А я еще думал, что это у меня ужасно тяжелый наряд! — в благоговейном ужасе прошептал Киртиан. Он даже не знал, что у матери имеется такое платье. Это явно не Иллюзия. Но откуда же оно взялось?
"Интересно, а от ножа оно защитит?" — подумал он, ожидая, пока Лидиэль усядется. Ясно одно — платье очень, очень старинное. Может даже, оно попало сюда из Эвелона. Если это и вправду так.., тогда, возможно, в те давно минувшие дни дамы вынуждены были надевать доспехи Даже на праздничную трапезу — делая при этом вид, что поступают так исключительно по собственной прихоти.
Все расселись на свои места, и торжественный обед начался. Блюдо следовало за блюдом, и через некоторое время Киртиан сбился со счета. Все блюда подавались крохотными порциями, чтобы только распробовать деликатесы, — а потом тарелки стремительно исчезали и на их месте тут же возникали новые. Холодные блюда и горячие, острые, соленые, сладкие, кислые, ароматная лапша, слегка обжаренные и приправленные пряностями овощи, которым придан вид цветов, и салаты из лепестков цветов, мясо с редкими травами и соусами и супы, горячие и холодные.
И к каждой перемене блюд подавался свой напиток — не обязательно вино. С тем же успехом это мог быть сок, чай или ароматизированная родниковая вода — словом, то, что наилучшим образом подчеркивает вкус блюда.
Это нельзя было назвать трапезой — это был некий самоценный процесс. Киртиан был потрясен, а лорд Киндрет — нет. Но зато Киндрет явно был очень доволен. Время шло, солнечный свет угас, и на потемневшем небе вспыхнули звезды. Киндрет и его вассалы были обаятельны, а леди Лидиэль — очаровательна и остроумна. Киртиана переполнял благоговейный трепет. Он никогда прежде не видел свою мать такой, и ему пришлось изрядно напрячь свое остроумие, чтобы не отстать от остальных сотрапезников.
Наконец то было подано последнее блюдо. О том, что оно последнее, возвестило исчезновение всех слуг людей; они поставили перед обедающими тарелки и словно испарились. На каждой тарелке красовалась небольшая, размером с ладонь леди Лидиэль, фигурка — Лев дома Киндретов, сделанный из золотистого фруктового льда и украшенный кристаллами сахара и перламутровыми льдинками.
Лорд Киндрет встал и поднял бокал за леди Лидиэль.
— Дражайшая хозяйка дома! — тепло и восхищенно произнес он. — Я просто не представляю, как вам удалось наколдовать настоящее придворное празднество так, что никто ничего и не заметил, — но я желаю заявить, что вы, несомненно, не уступите любому великому магу этих земель. Я преклоняюсь перед вашим мастерством. Я пью за вас, леди Лидиэль!
Все остальные поддержали тост, а Лидиэль ответила на комплимент изящным наклоном головы.
Киндрет уселся обратно.
— Теперь я вижу, что мои суждения о вашем доме были верны. Если вы и не появляетесь в Совете, то не потому, что вы этого не заслуживаете, а лишь потому, что вы этого не желаете.
Он перевел взгляд с Лидиэли на Киртиана и обратно.
Поскольку Киндрет явно ожидал ответа от Лидиэли, ей таки пришлось ответить.
— Мой лорд Киндрет, наша семья давно уже предпочитает уединение. Мы живем тихо и даже, можно сказать, замкнуто, — пробормотала Лидиэль. — И отнюдь не из за неподобающей гордости, смею вас заверить, а лишь из скромности и искренней привязанности к уединенной жизни. Все мы — мой покойный муж, его отец, мой сын, да и я сама — по складу характера ближе к ученым, чем к придворным, и жизнь отшельников прекрасно нам подходит.
Возможно, наши потребности и развлечения покажутся вам непритязательными, но они вполне соответствуют нашим желаниям. А желания наши нацелены скорее на внутренний, чем на внешний мир, и если другие находят внешний мир возбуждающим, нам он кажется суетным и беспокойным.
Киндрет вздохнул — пожалуй, несколько нарочито.
— И я искренне желал бы, моя леди, чтобы вы и впредь продолжали наслаждаться этой спокойной жизнью, но, я боюсь, нынешние времена не позволят вам скрывать те редкостные таланты, что таятся в вашей маленькой тихой гавани.
Затем он повернулся к Киртиану:
— Лорд Киртиан, мне нет нужды говорить вам, что в обществе вас считают невеждой — вы уже наверняка слышали это от вашего родича Аэлмаркина. Принимая ваше приглашение, я готов был проигнорировать эту репутацию. Но, побывав здесь, я обнаружил, что ваш родич высказывался не просто нетактично, он… — Киндрет покачал головой. — Мне не хватает слов. Аэлмаркин настроен по отношению к вам крайне предвзято — либо он просто слеп. За последние два дня я увидел и услышал достаточно, чтобы убедиться: вы, лорд Киртиан, несмотря на все ваши отговорки, — военный гений. Ваше увлечение — это не просто эксцентричное хобби, это призвание свыше.
Киртиан попытался было возразить, но Киндрет взмахом руки заставил его умолкнуть.
— Вы, не имея никакой помощи, за исключением нескольких древних манускриптов, открыли метод, позволяющий подготавливать бойцов за столь же краткий срок, как это бывало в минувшем, — и при этом, как вы справедливо указали, позволяющий избежать преступной траты ресурсов. Я видел ваши способности стратега в действии, я видел, как внимательно и вдумчиво вы относитесь к каждому аспекту военной жизни. Лорд Киртиан, вы не можете и дальше вести жизнь отшельника. Вы отчаянно нужны нам. Вы нужны Совету.
— Я.., у меня просто в голове не укладывается, что вы такое говорите, — запинаясь, пробормотал Киртиан. Киндрету таки удалось застать его врасплох. — Вы уже овладели этими заклинаниями, и вы — куда более сильный маг, чем я…
— Нам нужны ваши познания в военном деле, — настойчиво повторил Киндрет. — Сейчас, когда идет война с волшебниками и разгорается мятеж наших неблагодарных отпрысков, у нас слишком мало лордов, достаточно мудрых и знающих, чтобы взять командование на себя, и никого, кто сравнился бы с вами в таланте. Вы нужны нам, лорд Киртиан. Нам нужно, чтобы вы возглавили нашу армию.
Киртиан боковым зрением заметил, как напряглась мать, и понял, что ей, в отличие от самого Киртиана, это требование совершенно не по вкусу.
— Но у вас уже есть предводители, — возразил он. — И они занимают куда более высокое положение в обществе, чем я. Я не осмелюсь…
— Если за вами буду стоять я, никто не посмеет спорить с вами, — мрачно возразил Киндрет. — Я легко сумею убедить всех членов Совета, что вы — единственный приемлемый для нашей армии главнокомандующий.
Киртиан был ошарашен. Он надеялся, что признательность Киндрета позволит ему хотя бы какое то время не опасаться враждебности Аэлмаркина. Но он никак не ожидал, что Киндрет предложит ему занять место среди величайших из великих лордов!
— Лорд Киндрет, пожалуйста, не сочтите меня неблагодарным.., скорее я просто ошеломлен, — кое как выдавил Киртиан. — Но ведь вы же понимаете — у меня нет никакого практического опыта!
Лорд Киндрет приподнял бровь.
— Весь практический опыт нашего нынешнего главнокомандующего ничем ему не помог, — заметил он. — Вся ситуация с нашими молодыми мятежниками уже больше месяца назад зашла в тупик.
Помолчав, он добавил:
— И я прошу вас ни с кем более этого не обсуждать. Об этом знают лишь члены Совета.
— В тупик… — Киртиан облизал губы. — Насколько большую территорию они удерживают?
— В руках мятежников находится около половины имений, — ответил Киндрет. — К счастью для нас, среди них нет ни одного, которое оказалось бы жизненно важным для нашей экономики — они поставляли в основном предметы роскоши и рабов. И тем не менее значительная территория находится в недружественных руках — и на этой территории есть очутившиеся во враждебном окружении поместья, по прежнему находящиеся во власти лояльных эльфов. Они нуждаются в помощи — и заслуживают того, чтобы им эту помощь оказали.
Теперь он бросил пронизывающий взгляд на Лидиэль.
— И если я только не ошибаюсь, одно из этих имений принадлежит вашей родственнице, леди Мортене.
— Леди Мот?
Лидиэль побледнела. Киртиан прикусил губу. Леди Мот никогда не принимала ничью сторону, и если бы мятежники причинили ей какие то неприятности, леди Лидиэль, несомненно, уже узнала бы об этом. Но ей вполне могла угрожать опасность — к сожалению, в этом сомневаться не приходилось.
— Поместье леди Мортены окружено со всех сторон.
Она оказалась в западне, — продолжал Киндрет, глядя то на Лидиэль, то на Киртиана. — Она пока что сохраняет контроль над своими рабами и благодаря этому не допускает никаких вторжении в свои земли. С другой стороны, мятежники пока что не предпринимали сколько нибудь серьезных попыток схватить ее. Но что, если они вдруг увидят в ней ценный материал для торговли? Она — великая леди. Если ее схватят и будут удерживать в плену против ее воли, чести высших лордов и Совета будет нанесен урон. Мы вынуждены будем либо предоставить ее собственной судьбе — а это немыслимо, либо принять условия мятежников — что столь же немыслимо.
"Все это немыслимо". Киртиан скрипнул зубами. Киндрет понял — либо догадался, — что он, Киртиан, безоговорочно предан всем членам своей семьи, которые заслуживают преданности, — в отличие от Аэлмаркина. Киртиан знал, что территория, занятая мятежниками, граничит с владениями леди Мот, — она сама им об этом сообщила.
Молодые лорды не могли заблокировать телесоновую связь — да даже и не пытались, на самом то деле. До сих пор леди Мот вроде бы нимало не беспокоило то, что она оказалась в окружении молодых лордов, — она даже выказывала по отношению к ним некоторую симпатию. Но лорд Киндрет был совершенно прав: если молодые лорды пожелают, они с легкостью захватят леди Мот, чтобы использовать ее как разменную монету в переговорах. Киртиан быстро взглянул на Лидиэль и убедился, что это не праздные размышления, а вполне реальная возможность.
— Дайте мне время, лорд Киндрет, — в конце концов выдавил из себя Киртиан. — Мне нужно подумать над вашими словами. Я.., ошеломлен. Мне надо привести мысли в порядок.
— Я прекрасно вас понимаю, — серьезно произнес Киндрет, но в глазах его промелькнуло довольное выражение.
Он уже понял, что Киртиан согласится, равно как и Киртиан понял, что должен будет согласиться. Все это было лишь вопросом времени, а время сейчас играло не на руку Киртиану.