АНДРЕ НОРТОН
Королева солнца: Разум на торги

— Так что же? — донесся по интеркому голос Али Камила.
— Нападение пиратов? — спросила Туи замирающим голосом.
— Нет.
Голос Рипа был лишен интонаций — он заставлял себя сохранять спокойствие. Дэйн почувствовал покалывание в затылке — и вдруг ощутил, как Али и Джаспер взбираются по трапам с палубы на палубу.
Мгновенное чувство нахождения сразу в двух местах вызвало приступ головокружения — как выход из гипера. Дэйн закрыл глаза и стал глубоко дышать.
— Мы бы видели, если бы по ним стреляли. — Рип показал на экран.
— Если бы это было с этой стороны планеты, — уточнил Дэйн.
Темные глаза Рипа рассеянно метнулись к нему и вернулись к экрану. Дэйн заметил у него на лбу под волосами тонкую полоску бисеринок пота и вдруг понял, что у Рипа был тот же приступ головокружения. Это значило, что у Али и Джаспера наверняка было то же ощущение, только наоборот — они почувствовали двоих, сидящих в камбузе. Если Али не накачался своим лекарством. Нет, у него не было времени ни на какие лекарства, понял Дэйн. Али, Туи и Джаспер вернулись только перед ними и с тех пор были заняты работой.
Кроме того, связь между ними не была бы такой отчетливой. Лекарство, которое принимал Али, гасило пси эффекты для него, но странно распределяло их между остальными.
Дэйн приготовился к очередной вспышке Али.
Тем временем Рип барабанил пальцами по консоли. Потом хлопнул ладонью по металлическому краю стола и сказал:
— Я спрошу об этом Лоссина. И без дальнейших слов он вскочил с кресла и полез по трапу в ходовую рубку.
Через пару секунд вошел Джаспер.
— Али пошел в радиорубку, — объявил он и пошел налить себе джекека.
Сразу за ним вошли Крейг Тау и Иоган Штотц.
— Бильярд “Мертвая собака”, — сказал Мура.
Все обернулись к нему.
Тау рассмеялся трескучим смешком.
— Ради святого носа Гхмала! Я чуть не забыл.
— Что это значит? — спросил Дэйн. Оба старших члена экипажа обернулись на его голос. Мура с неуловимой улыбкой объяснил:
— Еще до тебя. Еще до всех вас, на самом деле. — Он показал на Джаспера, потом махнул рукой в сторону ходовой рубки, где были Али и Рип. — У нас была сложная пятисторонняя сделка в поясе астероидов вокруг Гадюки 3. Опасные космические дороги, но там можно было хорошо заработать — за терранские товары давали высокие цены. В общем, мы оказались зажаты пиратами. Но Джеллико увел нас глубоко в гравитационный колодец газового гиганта с десятками лун. Мы отрубили всю мощность — оставили только жизнеобеспечение и пассивные датчики и с помощью случайных маневров на скачках гравитации запутали свой курс.
— Ты никогда не видел, как Джеллико играет на бильярде, — вставил Тау. — И мы ушли чисто. А все эти четыре пиратских корабля были вооружены, как катера Патруля.
Мура откинулся в кресле, слегка поморщившись.
— Тогда еще не было коллоидных бластеров. — Потом его лицо разгладилось, и он с легкой улыбкой покачал головой:
— Это не важно. Раз не было признаков взрыва, я готов спорить, что Джеллико пустился на свои старые трюки.
— Отрубить мощность.., но это значит, что мы тогда тоже отрезаны.
По интеркому раздался голос Рипа:
— Именно это оно и значит. Мы не можем использовать направленный пучок, даже если захотим — у нас нет способа его нацелить.
— Какие вести? — спросил Тау, обернувшись к интеркому.
— Лоссин сообщает, что “Северная звезда” изменила орбиту и скрылась. Никаких свидетельств огня или нападения.
— Бильярд “Мертвая собака”, — с удовлетворением повторил Мура. — А для прикрытия резких изменений курса Старик воспользовался электромагнитными импульсами шторма.
— Кроме того, это значит, что мы на какой то период лишены связи, — еще раз донесся голос Рипа. Дэйн слышал напряжение под его спокойствием.
— И ничего страшного, — сказал Тау с улыбкой. — Мы отлично действуем. Кажется, мы установили рабочие взаимоотношения с этими Торговцами. У нас есть работа, и мы знаем, как ее сделать.
— Более того, — заметил Мура, вставая с кресла. — Джеллико дает нам понять яснее, чем мог бы сказать по рации, что он тоже отлично действует.
— Тогда я предлагаю закрыть дискуссию и разойтись на отдых, — заключил Тау. — Солнце встает — а у нас будет целая ночь работы, если погода не помешает.
— Чем быстрее мы тут справимся, тем быстрее умотаем, — донесся язвительный голос Али. Он миновал кают компанию и продолжал спускаться вниз.
Джаспер молча встал и вышел, и шаги его были бесшумны, как всегда.
Дэйн встал, чтобы выйти вслед за ним, и заметил, что Туи переводит взгляд с одного на другого, и гребень ее застыл в вопросительном настроении.
Он подумал, не подозревает ли она что то. Потом он вспомнил тот день на борту “Северной звезды”, когда Тау собрал их на совещание. Он еще обещал расспросить ее, когда они закончат, но Дэйн знал по реакции Али, что Тау оставил эту тему, только доложил Джеллико и доктору Кофорт об их решении, не вмешивая в это остальную команду.
Из чего следовало, что Туи не может быть в курсе. Или может? Дэйн знал, как она любознательна — но она никогда не спрашивала его о том совещании у врача.
Он устало покачал головой. Нет, он не может с ней это обсуждать — это значило бы нарушить обещание, данное Али. Так что можно с тем же успехом об этом забыть.
— Есть что доложить? — спросил он. Гребень ее поднялся, обозначая вид, который он понимал как “довольная собой Туи”.
— Я достала еду, которую я люблю, — сказала она довольно. — И мы кое какие семена и срезы поменяли с ними. У Фрэнка есть новые срезы, новые данные. Камсин, стюард этих Торговцев, получила семена, данные. Паркку лучше, хочет помогать с рудой, инженером работать вместе с Али. Биоинженер с новыми идеями, Али доволен.
— Значит, хорошо поработали, — сказал Дэйн. Туи энергично кивнула:
— Шахты не так хорошо?
— Трудно. Теперь я знаю, почему у них так мало руды в штабелях.
Дэйн описал свою поездку на остров. Туи внимательно слушала, зрачки ее расширялись и сужались с удивительной текучестью; Дэйн знал, что это выражение ее эмоций. Ригелианская наследственность.
В конце он сказал:
— Завтра — если нас не запрет здесь буря — мы не сможем заниматься добычей, будем очищать и грузить. Но с большим числом рабочих рук сможем ускорить процесс.
— Очистные машины Штотца. Не нужны? — спросила Туи.
— Нужны, и очень. Они не настроены на очистку материала до горючего — в этом нет смысла, тем более что так этот материал менее стабилен.
Туи сказала:
— Завтра — я буду помогать очищать и складывать?
— Да, — ответил Дэйн. И, нерешительно помолчав, добавил:
— Тасцин. Ты с ней много говорила?
— Не очень. Не на терранском, только на татхском и на языке Паркку, Сиера.
— Ты не предвидишь там проблем с ее статусом начальника?
— Начальника. Как Рип.
Требень Туи изогнулся сложным образом — немного похоже, как человек вертит пальцами.
— Да. Я стараюсь думать вперед, изучать. Быть готовым торговать дальше.
Он делал паузы между словами, не очень уверенный, что следует говорить — и говорить ли вообще.
Туи только смотрела вопросительно.
Дэйн оставил старания и пожал плечами:
— Давай по койкам.
Туи наклонила голову и ушла, зашуршав по лестнице. Дэйн усмехнулся и пошел за ней, только медленнее.

***

Примерно через две недели Рип Шеннон возвращался на “Королеву” из лагеря Торговцев.
Он был в отлучке, по его расчету, около сорока восьми часов — хотя правильнее было бы считать тридцать девять, двое суток по местному времени, — пойманный внезапным и исключительно свирепым штормом, который бушевал без передышки почти все это время.
Они с Джаспером тогда посетили Торговцев, следя за процессом очистки, который требовал частой настройки, поскольку состав рудных яиц сильно колебался. Он не собирался проводить там ночь — хотя он был единственным, кто этого еще не делал. Рип считал, что его долг требует от него хотя бы часть суток проводить на “Королеве”, чтобы ничего не случилось в его отсутствие.
Остальные медленно, но уверенно начинали свободно перемещаться туда и обратно. Особенно в течение последних шести или семи дней в каждый спальный период на корабле оказывался один из Торговцев, занимающий крохотную пассажирскую каюту, и хотя бы один из экипажа “Королевы” застревал в высоком лагере Торговцев на деревьях.
Рип был доволен, что ему пришлось застрять. Наблюдая и слушая, он мог узнать гораздо больше, чем из чтения файлов данных или даже направленных вопросов. Слишком много случалось такого, о чем даже в голову не придет спросить.
Например, он пытался составить список официальных функций Торговцев. Со временем он все яснее понимал, что Торговцы меняют названия своих должностей в зависимости от аудитории.
— Ты инженер? — спросила Туи у Камсин по просьбе Штотца.
— Да, — ответила Камсин.
Тасцин согласилась, что она — связистка, а Лоссин — навигатор, но не прошло и пяти дней, когда Штотц вернулся после долгой и явно удовлетворительной работы по созданию нового сборщика яиц и сообщил, совершенно случайно, что Тасцин — биохимик.
— Я думал, она — инженер связи, — недоуменно сказал Рип.
Иоган пожал плечами — это было не его дело, а значит, он о нем не думает.
— Обучили на биомеханика, — сказал он. — Читала переводы докторской диссертации Дзаййи с Риеза о квантовых эффектах на межклеточном уровне, как и я. Но подошла к ним с другой точки зрения.
Он покачал головой.
— Все равно мне это не нравится.., не знаю почему. Но она модифицировала шламовую плесень, которая теперь откладывает полупроводниковую сетку внутри биогазовых костюмов для защиты нас от электромагнитных излучений так, как это делает мех татхов.
Штотц, которого не волновал вопрос об определении должностей, исчез в своем машинном отделении за нужными инструментами.
То же самое случилось, когда Али поговорил с Паркку, которая еще не до конца поправилась, зато обнаружила умение общаться по террански.
Она также утверждала, что она — обученный техник связи, по крайней мере так она говорила Камилу, и ее помощь в создании электромагнитных детекторов рудных яиц, над которыми он работал, была, по словам Али, неоценима.
В конце концов Рип понял, что каждый из Торговцев обучен выполнять любую работу, которая может понадобиться. Некоторые испытывали склонность к работам определенного рода или обладали талантами к выполнению конкретных заданий. Но в отличие от терран, которые удобнее всего чувствовали себя в своей профессиональной нише и понимали устройство иерархии, у Торговцев было все наоборот.
Тасцин пришлось занять положение верховного арбитра из за ее возраста. На борту “Ариадны” единственными постоянными должностями были капитан и кок стюард. Все остальные выполняли работы по очереди.
За время пребывания в лагере Рип узнал, что Паркку и другой берранин, Иррба, были спутниками жизни. Были и другие родственные отношения: Тасцин была матерью Камсин, а Вросин, к несчастью, потерял кого то вроде двоюродного брата в убитом пиратами экипаже “Ариадны”.
Вросин пострадал больше других, но пострадал не он один. Для татхов родство было важной вещью, и они все были так или иначе друг с другом связаны. Кузен Вросина должен был остаться, но его манили огни и увеселительные заведения Биржи — а поскольку кораблю нужны были руки, родственная группа разделилась.
Перед сном татхи выполняли ритуал в память погибших. Рип, засыпая на соседней платформе, слушал жужжание взлетающих и падающих голосов, напоминающих какие то древние терранские духовые инструменты, и голоса их сливались с постоянным воем ветра в деревьях и ровным шелестом дождя по листьям. Странное ощущение, вспоминал он сейчас, кланяясь ледяному ветру. Такое чужое и в то же время странно и неожиданно знакомое. Оно пробудило старые воспоминания, грустные голоса, поющие на церемонии оплакивания его деда, убитого в стычке, когда Рип еще был очень мал.
"Королева” стояла впереди, озаряемая случайными вспышками молний. С течением дней солнечная активность росла, и теперь разряды длились дольше; грозы во время шторма продолжались часами, меняя только частоту и громкость, как барабаны в бессмысленной симфонии. Рип нажал кнопку на рации шлема, и люк открылся. Рип взобрался по пандусу, борясь с ветром, с облегчением привалился к стенке, оставив дождь и ветер снаружи за закрывшимся люком. Потом так зевнул, что в ушах хрустнуло. Тау говорил, что усталость может быть вызвана импульсами энергии, пронизывающими тела и исходящими из скал, напрягаемых приливами и раздвигаемых корнями деревьев.
В люке наверху появился Джаспер Уикс.
— Есть что доложить? — спросил Рип, стягивая перчатки и разминая захолодевшие руки.
— Связи не было, — ответил Джаспер. — Доктор Сиер в лаборатории вместе с Крейгом. Туи с тобой не вернулась?
— Она там осталась. Играет с Камсин в какую то компьютерную игру. Они примерно одного возраста и обожают топографические игры.
Джаспер улыбнулся. Рип заметил у него в руках граверный нож и обрадовался. Крейг напоминал им о том, что отдых необходим не меньше, чем еда и сон. Очевидно, Джаспер решил заняться гравировкой.
— Я сейчас поем, посмотрю какой нибудь идиотский трехмерный боевик и лягу спать — в таком порядке, — сообщил Рип Джасперу, залезая за ним в камбуз. — Что нибудь еще?
— В серии штормов предвидится затишье. Не очень долгое, но такое, что можно будет попробовать слетать на шахту. В этот раз мы постараемся нагрузить лодку получше — спутники наблюдения показывают, что затишья хватит на загрузку лодки примерно до половины полезной грузоподъемности. А дополнительный экипаж перевезем флиттерами — и с дополнительными сборщиками яиц мы сможем по настоящему подчистить место!
Рип почувствовал, как хорошее настроение его покидает.
— Думаешь, это выйдет? Джаспер состроил легкую гримасу.
— Более медленное возвращение, и чем больше нагрузка, тем больше неустойчивость. Если что то не пойдет, придется, быть может, сбрасывать груз. Но они чувствуют не хуже нас, что время поджимает. У нас пока руды мало. И надо добыть больше, пока штормы не станут беспрестанными.
— А они станут? — спросил Рип.
— Компьютерное моделирование показывает, что да, но сколько это продлится — никто не знает. — Джаспер пожал плечами. — В сущности, это дело случая.
Рип кивнул.
— Кто пойдет в эту экспедицию?
— Самый большой экипаж, который мы сможем собрать. Глиф переслал сообщение о погоде, и мы только что сформировали группу, пока ты возвращался из лагеря. От нас — Дэйн, Али, Штотц, я. Больше у нас нет модифицированных скафандров. Оба врача пойдут, но останутся в лодке и во флиттере. Туи будет следить за связью в лагере, а Фрэнк отсюда — если ты не возьмешь это на себя, и тогда Фрэнк поможет в лагере. С их стороны — все татхи, потому что они сильнее других, и Шошу. Берране и Глиф будут следить за работой очистителей. И Фрэнк с ними, если ты здесь возьмешь на себя работу на рации.
— Легко, — согласился Рип, вспомнив Шошу, приземистого старика из пустынного мира Аэльсавена. Он напоминал Рипу Карла Кости, большого медведя механика, болтающегося сейчас на орбите вокруг планеты на “Северной звезде”.
Глиф был высоким и тощим гибридом со старой терранской колонии на планете Станисласа. Кожа у него была даже темнее, чем у Рипа, — его народ жил под звездой куда резче терранского Солнца, и он явно вырос там, где бывали суровые времена года. Электромагнитные импульсы его абсолютно не трогали. Он был даже спокойнее Джаспера, но умел потрясающе играть на странном музыкальном инструменте из своего мира. Если на этом инструменте играть правильно, он звучал как хор духовых.
Рип, удовлетворенный планами, полез вверх выполнять то, о чем говорил. Теперь он был уверен, что они в конце концов добьются успеха