АНДРЕ НОРТОН
Королева солнца: Саргассы в космосе

Стена сдвинулась, Кости прыгнул в образовавшийся проход, и в тот же миг Мура крикнул со стены:
– Ни с места! Вы под прицелом!
Человек в кресле резко обернулся и уставился на Кости, лицо его сделалось похожим на гипсовую маску. Но ригелианин не растерялся. Его рука с неуловимой быстротой метнулась к какой то другой клавише. Дэйн выстрелил и попал не в него, а в пульт рядом с ним. Человек в кресле дико завизжал. Его визг эхом отдался в лабиринте. Ригелианин упал на пол, но тут же вскочил и прыгнул на Кости.
Гигант отшатнулся, но ригелианин уже вцепился в него и они повалились, заламывая друг другу руки. Человек в кресле не шевелился – он только всхлипывал и бормотал что то нечленораздельное.
Тем временем Али, придерживаясь за стену, обогнул зал и приблизился к пульту. Ноги его подкашивались.
– Где этот рычаг? – спросил он, подняв к Дэйну избитое лицо.
– Прямо перед тобой… Вон тот, чёрный… с каким то механизмом в рукоятке… – крикнул Дэйн.
При этих словах человек в кресле взглянул вверх и обнаружил на стене двух вольных торговцев. Почему то их присутствие неожиданно придало ему сил, он схватился за кобуру. И сейчас же разряд бластера прошил воздух у самой его головы, так что его, должно быть, обожгло палящим лучом.
– Руки! – гаркнул Мура и голос его загремел, как у капитана. – Встать! Руки вверх! Живо!
Гангстер послушно поднялся и, наклонившись, упёрся руками в экран. Но тут, повернув голову, он увидел, что делает Али, и на лице его появилось выражение ужаса.
– Не надо! – закричал он.
Али не обратил на него никакого внимания. Ухватившись за чёрную рукоять, он изо всех сил потянул её на себя. Гангстер снова завизжал, и вдруг наступила тишина. Смолкло гудение машины, прекратилась вибрация, сотрясавшая стены.
Ригелианин вырвался из рук Кости, поскользнулся, упал, а Али уже всем телом повис на рычаге, рычаг сломался, и, увидев это, гангстер, стоявший перед экраном, словно взбесился. Забыв о направленном на него бластере Муры, он с хриплым рычанием, вытянув руки со скрюченными пальцами, рванулся к Али.
Это застало Дэйна врасплох: он следил за ригелианином, которого считал самым опасным из этой компании. Зато Мура не дремал и аккуратно срезал из бластера этого сумасшедшего, прежде чем он успел добраться до горла Али. Гангстер захрипел и повалился ничком. Дэйн был очень рад, что не успел увидеть его обугленного лица.
Ригелианин поднялся на ноги, его змеиные немигающие глаза уставились на Муру и Дэйна, державших в руках бластеры. Затем он отвёл глаза и, не обращая ни малейшего внимания на Кости, принялся засовывать за ремень выбившуюся рубашку.
– Вы приговорили всех нас к гибели, – ровным бесстрастным голосом проговорил он на жаргоне вольных торговцев.
Кости подошёл к нему.
– А ну, подними руки и не вздумай выкинуть какой нибудь фокус, – сказал он.
Ригелианин пожал плечами.
– Теперь уже никакие фокусы не нужны, – сказал он. – Всем нам каюк. Мы в ловушке.
Али ухватился за спинку кресла и сел. Экран над его головой был пуст, мёртв.
– И что же это за ловушка? – спросил Мура.
– Вы сломали этот рычаг. Теперь вся система управления машиной разрушена. – Ригелианин прислонился к стене в непринуждённой позе. Его чешуйчатое лицо было лишено всякого выражения. – Нам никогда не выбраться отсюда. Сейчас наступит тьма.
И тут впервые Дэйн заметил, что призрачный серый свет, заполнявший пещеру, как будто померк. Так тускнеют угли в догоревшем костре.
– И вдобавок мы заперты, – безжалостно продолжал ригелианин. – Ключ вы сломали и выйти отсюда теперь невозможно.
Кости расхохотался.
– Нечего разыгрывать перед нами “шепчущего”, – прогремел он. – Подумаешь – тьма! А это ты видел? – он достал и включил свой фонарик.
Ригелианин даже не повернул головы.
– Мы не знаем всех тайн этого подземелья, – сказал он. – Вряд ли ваши фонарики пригодятся вам здесь.
Дэйн сказал Муре:
– Надо бы уходить поскорее… пока светло…
Мура кивнул и обратился к ригелианину:
– Вы смогли бы открыть дверь?
Тот покачал головой. Тогда Кости принялся за дело. При помощи бластера он принялся быстро резать щели в стене. Дэйн приплясывал от нетерпения, ему казалось, что выжженные щели никогда не остынут.
Но вот наконец все они перелезли через стену и двинулись по коридору. Кости тащил ригелианина за собой, связав ему руки его же собственным ремнём. Идти приходилось довольно медленно, потому что даже с помощью товарищей Али едва волочил ноги. А между тем тьма все сгущалась, серое свечение почти исчезло.
Мура включил свой фонарик.
– Будем пользоваться только одним фонариком. Надо беречь аккумуляторы.
Дэйн удивился – ведь аккумуляторы фонариков рассчитаны на несколько месяцев непрерывной работы. Однако через несколько минут ярко жёлтый луч света потускнел и сделался бледным, сероватым.
– Он у вас на полной мощности? – спросил Али.
Было слышно, как в темноте позади злорадно фыркнул ригелианин. Мура ответил:
– Да, на самой полной.
Все молчали, но Дэйн чувствовал, что не он один смотрит на бледное пятно света с возрастающим беспокойством. И когда фонарик перестал освещать даже пол под ногами, Дэйн в общем не удивился. Но Кости удивился.
– Что там у вас случилось? – прогудел он. – Темно ведь. Погодите ка… – и он включил свой фонарик.
Минуты две тьму пронизывал яркий чистый луч, а затем он тоже стал быстро тускнеть, словно что то в атмосфере жадно опустошало аккумуляторы.
– Любая энергия в этой пещере сейчас вырождается, – сказал ригелианин. – Мы не знаем, почему так происходит, но это как то связано с работой установки. Исчезает свет, а потом и воздух…
Дэйн торопливо вздохнул полной грудью. Воздух как воздух – холодный, свежий… Возможно, насчёт воздуха ригелианин преувеличил, чтобы их припугнуть. Тем не менее все ускорили шаг.
Какое то время меркнущий свет фонарика ещё позволял им следовать путём Рича. Теперь, когда машина не работала, кругом стояла тяжёлая тишина, в которой слышалось только эхо от клацанья магнитных подковок. Выдохся фонарик Кости, Дэйн зажёг свой. Они шли и шли, из комнаты в комнату, из коридора в коридор, стараясь до последнего использовать умирающий свет. И никто из них не знал, далеко ли ещё до выхода.
Когда погас и фонарик Дэйна, Мура отдал новый приказ:
– Взяться за руки!
Дэйн правой рукой ухватил Муру за пояс, а левой вцепился в запястье Али. И они двинулись дальше. Дэйн слышал, как Мура что то невнятно бормочет, и вскоре понял, что стюард отсчитывает шаги, вырабатывая какой то свои метод движения по лабиринту во тьме.
А тьма давила на них, плотная, осязаемая, пропитанная чем то неизъяснимым, что было свойственно тьме на этой планете. Казалось, они проталкиваются сквозь какую то вязкую жидкость, и непонятно было – то ли они продвигаются вперёд, то ли топчутся на одном месте.
Дэйн машинально следовал за Мурой, он мог только надеяться, что стюард знает, что делает, и рано или поздно приведёт их к выходу из лабиринта. Он пыхтел и задыхался, словно бежал, хотя шли они не слишком быстро.
– Сколько же миль нам ещё переть? – осведомился Кости.
Ригелианин снова фыркнул.
– А не все ли тебе равно, торгаш? Дверь не откроется – вы ведь сломали машину.
Неужели ригелианин сам верит в это? И если верит, то почему он так спокоен? Или он принадлежит к народу, который считает, что нет разницы между жизнью и смертью?
Мура удивлённо хмыкнул, и в следующий момент Дэйн натолкнулся на него. Сейчас же идущие сзади натолкнулись на Дэйна и столпились у него за спиной.
Впереди была стена. Это могло означать только одно: Мура просчитался и где то свернул в темноте не туда, куда надо. Они заблудились…
– Где мы? – спросил Кости.
– Заблудились, – с холодным ехидством отозвался ригелианин.
Дэйн протянул руку и ощупал стену. Сердце у него заколотилось. Под пальцами была не гладкая скользкая поверхность, а грубый шершавый камень. Нет, Мура не просчитался, он привёл их к каменным границам пещеры. И словно подтверждая эту мысль, Мура произнёс:
– Это скала. Конец лабиринта.
– А где же выход? – спросил Кости.
– Заперт! – сказал ригелианин. – Заперт навсегда. Вы сломали машину!.. А она управляла всеми входами и выходами.
– Если это так, – впервые подал голос Али, – то что вы делали, когда вам приходилось выключать машину прежде? Сидели взаперти в темноте, пока не включали снова?
Ответа не было. Затем Дэйн услышал в темноте какую то возню, хрипение, и голос Кости прорычал:
– Когда мы задаём вопросы, змея, надо отвечать!.. А то плохо будет… Ну? Так что вы делали, когда выключали машину?
Снова возня. Затем хриплый ответ:
– Мы оставались здесь, пока она не включалась снова. Она выключалась ненадолго.
– Она выключалась ненадолго, когда здесь работали изыскатели, – сказал Дэйн.
– А тогда мы вообще к ней не подходили, – быстро отозвался ригелианин. Что то слишком быстро.
– Врёшь, – сказал Али. – Кто то должен был оставаться около машины, чтобы включить её снова. Если бы все двери были заперты, вы не могли бы сюда войти.
– Я не инженер… – ригелианин утратил свою бесстрастность и свой вызывающий тон. Он просто помрачнел.
– Правильно, – прогудел Кости. – Ты не инженер, ты просто помощник Рича. И если отсюда есть выход, ты его знаешь.
– А как насчёт вашей дудочки? – спросил Дэйн у Муры. Молчание стюарда его тревожило.
– Я как раз сейчас её пробую, – ответил стюард.
– А она не действует, да? – сказал Кости. – Ну ка, змея… выкладывай!..
Снова началась возня в темноте.
– Если это скала, может, попробуем пробиться бластерами? – предложил Али.
Прорезать скалу! Рука Дэйна легла на кобуру. Бластеры прекрасно режут камень, во всяком случае гораздо лучше, чем материал стен… Видимо, эта идея понравилась и Кости, потому что возня прекратилась.
– Только нужно точно выбрать место, – продолжал Али. – Где здесь дверь?
– А это мы выясним сейчас у нашей гадины, верно? – промурлыкал Кости.
Послышалось неразборчивое всхлипывание. Видимо, Кости принял эти звуки за знак согласия, потому что через секунду он уже протискивался мимо Дэйна, волоча за собой пленника.
– Это здесь, да? – прогудел он. – Ну, смотри, если это не здесь…
Ригелианина оттолкнули на Дэйна. Дэйн отпихнул его локтем и выпрямился.
– Это ты, Фрэнк? – гудел Кости. – А ну ка, отойди в сторонку… И все отойдите!
Дэйна опять толкнули. Он попятился вместе с ригелианином и Мурой.
– Да побереги лицо, балда! – крикнул у него за спиной Али. – Начинай с самой малой мощности! Посмотри сначала, как пойдёт дело!
Кости захохотал.
– Я играл этими игрушками, сынок, когда ты ещё пешком под стол ходил… Сейчас ты посмотришь, на что способен дядя Кости! Ну, счастливого нам старта!
И едва отзвучал этот старинный тост, повторявшийся бесчисленное количество раз в бесчисленных барах, где торговцы праздновали благополучное возвращение на родную планету, как вспыхнуло яркое пламя. Заслонясь ладонью, Дэйн сквозь прижмуренные веки смотрел, как камень раскаляется докрасна, потом добела, плавится и жидкой струёй стекает на пол. Жаркие волны кипящего воздуха заставили их отступить. Один лишь гигант стоял неподвижно, широко расставив ноги, козырёк его шлема был надвинут на лицо, а правая рука вздрагивала от отдачи каждый раз, когда новая порция огня вылетала из ствола бластера и вонзалась в разваливающуюся стену.
Раскалённая крошка и брызги расплавленного камня летели во все стороны, ядовитый пар поднимался столбом, обжигая глаза, разъедая глотки, заставляя сгибаться в кашле. А Кости стоял в этом аду, управлял им как ни в чём не бывало и только время от времени свободной рукой в перчатке сбивал язычки пламени с тлеющих штанин.
– Карл! – крикнул Али. – Осторожней!
Отвернув лицо от нестерпимого жара, Дэйн перехватил взгляд ригелианина, устремлённый на Кости. Круглые змеиные глаза его были полны ужаса. Ригелианин попятился и отступил вместе со всеми, но казалось, что он боится не столько этого разверзшегося ада, сколько неподвижной чёрной фигуры.
Огромная глыба отвалилась от стены и рухнула под ноги Кости. Но тот лишь отступил в сторону, чтобы его не задело, ни на секунду не переставая буравить огнём раскалённый камень. И вдруг всё кончилось. Шипение и грохот разрядов прекратились.
– Дело сделано! – раздался приглушённый голос Кости.
Они ещё не осмеливались приблизиться к раскалённому проходу, но Кости уже подходил к ним, засовывая бластер в кобуру, потом остановился, сдвинул шлем на затылок и принялся обеими руками хлопать себя по тлеющей куртке. От него распространялся резкий запах горелой ткани, лицо лоснилось от пота.
– А что там? – спросил Дэйн. Кости сморщил нос.
– Опять какой то коридор, – сказал он. – И темно, как в угольном мешке… Но из мышеловки то мы, во всяком случае, выбрались.
Все были охвачены нетерпением, но пришлось ждать, когда остынут и потемнеют раскалённые края прохода. Затем они спустили на лица защитные козырьки, закутали незащищённую голову Али курткой ригелианина и приготовились выходить. Но прежде Кости обратился к пленнику:
– Мы могли бы, конечно, взять тебя с собой, – сказал он, – только боюсь, что ты по пути изжаришься или, чего доброго, начнёшь хватать нас за руки, если мы сцепимся с твоими дружками… Так что придётся оставить тебя здесь до востребования…
Он крепко связал ригелианину ноги, потуже затянул узлы на руках и откатил его в угол, подальше от горячих камней.
Потом они плотным кольцом окружили Али и поспешно проскочили через дыру. Да, там был новый коридор. Опять их окутала тьма, и они тотчас убедились, что фонарики здесь так же бессильны, как и в лабиринте. Но коридор этот был по крайней мере гладкий и прямой, и заблудиться в нём было невозможно.
Неторопливо, чтобы Али мог поспевать за ними, они, взявшись за руки, двигались вперёд.
– Темно, как у черта за пазухой! – проворчал Кости.
– Что у этих Предтеч – глаз не было?..
Дэйн обхватил пошатнувшегося Али за плечи. Видимо, он при этом задел больное место, потому что Али судорожно дёрнулся, не издав, впрочем, ни звука.
– Коридор кончился, – объявил Мура. – Вышли в туннель… Очень широкий туннель.
– Чем шире дорога, тем важнее место, куда она ведёт, – заметил Дэйн.
– Лишь бы подальше отсюда, – пробубнил Кости. – Надоело мне плутать по этим вонючим щелям… Давай, Фрэнк, веди нас!
Они свернули направо и двинулись по туннелю. Теперь они шли рядом. По прежнему не было видно ни зги, но чувствовалось, что туннель очень широк.
Вдруг впереди послышался отдалённый крик и раздался треск выстрела. Они остановились. Снова выстрел.
– Ложись! – гаркнул Мура, но вес уже и без того лежали.
Теперь выстрелы трещали непрерывно. Дэйн лежал, прижимая Али к полу, и силился по звукам определить, что происходит и где стреляют.
– Перепалка какая то идёт… – произнёс Кости в перерыве между залпами.
– Причём приближается прямо к нам, – пробормотал Али в самое ухо Дэйну.
Дэйн вытащил бластер, хотя не очень хорошо представлял себе, зачем он это делает. Не палить же, в самом деле, наугад в темноту.
– А а а а!.. – послышалось во мраке. Это был не крик ярости, но вопль смертельно раненного человека. Али был прав – сражение приближалось к ним с каждой минутой.
– К стенам! – скомандовал Мура и опять опоздал – все уже и так ползли к стене.
Дэйн вцепился в рваную куртку Али и тащил его за собой. Куртка трещала и расползалась под пальцами. Они распластались возле стены и замерли, прислушиваясь.
Огненный разряд распорол темноту над их головами, на стене вспыхнуло и сейчас же начало тускнеть багровое пятно. Выстрел из бластера ослепил Дэйна, но он всё же успел заметить впереди какие то тёмные фигуры.
– Господи помилуй, – вполголоса проговорил Али. – Если они начнут лупить из бластеров, они же нас сожгут!..
Кто то бежал к ним, бухая сапогами, и Дэйн весь напрягся, сжав рукоятку бластера. Может быть, следовало стрелять на звук, бить по бегущим, пока они ещё далеко, но он не мог заставить себя нажать на спуск – слишком прочно вбили в него инструкторы отвращение к кровопролитию без самой крайней нужды.
Тут вспыхнул свет – не серый сумеречный свет, озарявший ранее эти коридоры, а яркий, желтоватый, земной. Мощный луч прожектора прорезал темноту, и на его фоне Дэйн увидел пять чёрных фигур.
Они больше не отступали, теперь они залегли и готовились дать последний бой своим преследователям.